На роду написано. Борис Давыдов
целью защиты Зенина, а Соколова якобы умышленно ударил по голове. И Чувырдина поначалу эти же слова внесла в протокол, возможно, рассчитывая, что Муханов будет в шоке от 102-й статьи, поэтому растеряется, проглядит…
На следующий день Чувырдина пришла в допросную комнату в девять утра, где снова началось «развлечение»: вопросы – ответы. В конце рабочего дня между подследственным и помощником прокурора произошёл, можно сказать, дружеский диалог.
Чувырдина только собралась уходить, сложив исписанные листочки в папку, как Максим с интересом спросил:
– Зинаида Михайловна, почему вы взялись за это дело? Если его дважды закрывали за отсутствием в моих действиях состава преступления. Или как: закон что дышло, куда повернул, так и вышло?
– В моей практике, Муханов, а я, слава богу, работаю не один десяток лет, не закрывали ни одного уголовного дела за умышленное убийство.
– Значит, что: ваши коллеги непрофессионально сработали?
– Все ошибаются… А за убийство надо нести уголовную ответственность. Какую? Это другой вопрос. Но пусть это суд решает, как вы поступили: в состоянии необходимой обороны или нет. Наша же задача, Муханов, довести уголовное дело до суда.
Спустя две недели Муханова отправили в следственный изолятор – в народе это учреждение именуется ненавистным словом «тюрьма».
Глава 10
Междусобойчик
Эмма, пока Максим сидел в КПЗ, каждые два дня носила ему передачки: колбасу, варёные яйца, сыр… Она считала, что харчей, которые она приносит, хватает Максиму на два дня, но он делился провиантом с сокамерниками, поэтому всё съедалось в этот же вечер. Перед тем как отправиться в СИЗО, Максим встретился в КПЗ с Эммой и попросил её не ездить с передачками в следственный изолятор, поскольку там два раза в месяц бывает ларёк.
– Денег на ларёк мне надолго хватит.
Вечерами Эмма от нечего делать стала перезваниваться со Снежаной. А разговаривая по телефону с её мужем, попросила его выяснить через своих знакомых, освободят ли Максима.
На следующий день позвонил Лукьян и выдал Эмме неприятную новость, что Максим надолго завяз в тюрьме – минимум от семи до десяти лет.
– Как до десяти? Он что, бандит какой-то? Он защищал от хулиганов человека, которого чуть не убили. Как же я теперь…
Лукьян снисходительно усмехнулся:
– Эмуля, что ты расстраиваешься? Вы всё равно с Максом жили так себе: то живёте, то не живёте.
– Тебе, Лука, меня не понять. На самом деле я всегда любила Макса и сейчас его люблю. И никогда его не брошу.
– Ну-ну, люби. – Пожелав Эмме успехов в любовных делах, Лукьян положил трубку.
В очередной раз беседуя со Снежаной по телефону, Эмма услышала, что Лукьян неделю будет в командировке. И в её голову сейчас же влетела занятная мысль.
– Снежка, ты чего целыми днями дома сидишь? Весна на улице, почувствуй её запахи. Приходи в субботу ко мне, а с ребёнком твоя мать побудет. Придёшь?
– Что-то не хочется.
– Снежка, твой Лука до тебя гулял и сейчас гуляет, а ты… как целомудренная