Между Азией и Европой. История Российского государства. От Ивана III до Бориса Годунова (адаптирована под iPad). Борис Акунин
пример такой противоречивости можно, например, встретить у Н. Костомарова, который в одном месте пишет: «Он не отличался ни отвагою, ни храбростью, зато умел превосходно пользоваться обстоятельствами», а через несколько абзацев: «Решительный и смелый, он был до крайности осторожен там, где возможно было какое-нибудь противодействие его предприятиям».
Попробуем реконструировать личность Ивана III сами, руководствуясь не чьими-то оценками, а установленными фактами и правдоподобными предположениями.
Не вызывает сомнений, что важную роль в формировании личных качеств Ивана сыграли впечатления детства, полного потрясений, опасностей и резких перемен.
В жизни мальчика было очень много страшного: страх перед татарами, взявшими в плен отца; страх перед жестоким Шемякой, приказавшим выколоть отцу глаза; страх перед изменниками-боярами; страх перед ненадежными родственниками; да и грозная бабушка Софья Витовтовна, которой боялся сам Шемяка, наверняка внушала домашним трепет.
Главный урок, извлеченный Иваном из этих ранних переживаний и из трагического опыта его беспечного родителя, заключался в том, что государь должен быть очень осторожен, никогда не идти напролом и всячески избегать личного риска.
Итак, первая, коренная черта этого характера – осторожная расчетливость. Уже в юности Иван, по выражению Карамзина, «изъявлял осторожность, свойственную умам зрелым, опытным, а ему природную: ни в начале, ни после не любил дерзкой отважности; ждал случая, избирал время; не быстро устремлялся к цели, но двигался к ней размеренными шагами, опасаясь равно и легкомысленной горячности, и несправедливости, уважая общее мнение и правила века». Обстоятельность, терпеливость, настойчивость и последовательность в достижении поставленной цели обеспечивали Ивану III успех почти во всех делах, за которые он брался.
В этой стратегической установке проявлялась самая сильная и позитивная сторона самодержавной монархии как политической системы. Самодержец Иван III мыслил масштабами не своей земной жизни, а целой династии, поэтому он мог строить дальние планы, завершить которые предстояло его преемникам – как, например, произошло с присоединением Псковщины: аннексию этого важного региона государь неторопливо подготавливал десятилетиями, а завершилось дело уже при его сыне Василии. Ближайшие соседи и вечные соперники, польские короли, не обладавшие абсолютной властью и каждый раз избиравшиеся на трон, подобной роскоши позволить себе не могли и дальних планов обычно не вынашивали.
Напрямую с осторожностью связана другая черта, присущая Ивану Васильевичу, – небоевитость, которую некоторые современники и многие историки оценивали как трусость. Уже говорилось, что первый свой военный поход княжич-соправитель возглавил еще двенадцатилетним, но то была воля отца. Став полновластным государем, Иван в боевых действиях предпочитал