Одна ночь – Две тайны. Лена Лорен
во мне.
Прежде я никому не рассказывала свою историю. Пускай даже в виде проведенной параллели между мной и сказочным персонажем.
Как оказалось, так гораздо проще изливать свою душу. Не так больно, нежели чем углубляться в прошлое.
– Моя судьба точь-в-точь повторяет судьбу Золушки. С одной лишь разницей – моя история не закончилась хорошо.
– Помнится, в этой сказке фигурировал принц, а значит твоя история еще не окончена.
– Так вы обманули меня? Вы знали эту историю!
Назар хмурится еще больше, глаза стеклянными становятся. Словно он предался не совсем хорошим воспоминаниям.
– Нет у меня принца, – тяжело вздыхаю и жму плечами. – Только вы, Назар…
– И на каком основании тебя выжили из дома? – внезапно переводит он тему.
– Как-то по распоряжению мачехи к нам домой пришел нотариус. Общими усилиями меня заставили написать заявление об отказе от наследства в пользу другого. Вынудили взамен на…
Прикусываю язык до крови. Моментально впадаю в ступор из-за того, что едва ли не проболталась Назару.
Не так он должен узнать эту новость.
Для начала мне нужно заставить его вспомнить меня и ту ночь. А уж потом затрагивать разговор о ее последствиях.
Назар высверливает во мне дыру. Превращает мозг в труху одним своим тяжелым взглядом.
Давящим, колючим и пронизывающим до костей.
– На что? – грохочет его голос раскатом грома. – Что могло тебя волновать больше, чем отчий дом?
Мороз продирает кожу. Коркой инея покрывается все тело.
Он загнал меня в угол, чтобы клешнями вытащить всю правду.
Я руками обнимаю себя, чтобы согреться немножко.
Бесполезно.
Холод идет изнутри, из самого чрева. Острыми иголками распространяется по телу. Не дает вдохнуть. На горло будто наступили.
– Волновала дальнейшая судьба двоих людей, – дрожит голос, от злости и несправедливости его громкость набирает обороты: – Меня поставили перед выбором: либо они, либо наследство, оставленное отцом. Я без раздумий переписала все на мачеху, но даже здесь меня обманули. В итоге я лишилась всего. Моя мачеха бессердечная, а ее дети еще хуже, – последние слова я выкрикиваю надсадно, давлюсь слезами.
Когда кажется, что вот-вот рухну на пол от бессилия, отказываюсь сжата сильными руками. Носом уткнувшись в стальную грудь Назара, я повисаю на нем и плачу. Рыдаю, что есть мочи, в кои-то веки ощущая себя нужной, услышанной, защищенной.
Грубые ладони Назара успокаивающе поглаживают мою спину. Касания такие приятные и уютные. Осторожные, словно он боится меня раздавить.
Я сквозь махровую ткань халата чувствую, какие у него горячие руки.
В его объятиях спокойно. Ни проблем нет, ни прошлого, ни воспоминаний. Момент поставлен на паузу.
Сердечко екает в груди, пульс скачет от тесной близости. Слезы высыхают на разгоряченной коже, а руки его по-прежнему гуляют по мне, к себе прижимают.
Задираю голову и встречаюсь с его волчьим взглядом. Зрачки бегают по моему полыхающему лицу.
Он