Ведьмин экзамен. Саша Арсланова
подол, положила жабу в карман и направилась вниз.
– Я не хочу никуда ехать, – нахмурился Корвус.
– Так не едь, – бросила я через плечо.
Он только зло рыкнул и поплелся следом. А куда ему от меня теперь деваться?
Бакуня, улыбаясь во весь рот, махнул из-за стойки, и я насторожилась. С чего он вдруг такой счастливый?
Наконец я вышла на улицу. Летнее солнце радостно осветило золоченую крышу кареты, заставив меня скривиться. Нет, чтобы попроще чего прислать, но бабушка была в своем репертуаре. А потому я наклонила голову, прикрываясь ладонью, чтобы никто из знакомых не увидел, и юркнула внутрь.
– Молодец, быстро, – похвалил Чащоба, закрывая дверь. – А я тут с чудем белоглазым пообщаться успел. Хороший мужик, правильный.
– Угу, – буркнула я, отворачиваясь.
– Теперь тебе, молодая хозяйка, нет нужды на кухне работать. Я заплатил за комнату и за еду. А бабушке мы не скажем.
Я сжала кулаки и заскрипела зубами, но смолчала. Ничего. Другой трактир найду.
– Не сердись, – погладил меня по плечу леший, – я не могу иначе.
– Я сама бы… – начала я сердито.
– Сама-то сама, но ты же внучка мне почти, с пеленок на моих глазах. – Он улыбнулся. – Как я тебя в беде оставлю?
– Если бы я в беде была, сама бы попросила.
– Ой ли? – покачал головой Чащоба, но дальше развивать тему не стал.
Оно и правильно. Мне требовалось сосредоточиться и собраться с мыслями.
Карета остановилась у самых ворот Ковена, и я, застонав, прикрыла глаза. Стоило бы догадаться. Бабушка тихо приезжать не умела, ей непременно надо было поставить всех на уши. А я-то надеялась, что она где-нибудь в хорошей гостинице захочет пожить.
Народищу на улице собралась тьма, галдели, кто во что горазд. Чащоба выбрался из кареты первым, а я за его спиной тихонько выскочила и в сторону отошла, затерявшись в толпе. Вроде как не при делах, не знаю никакой кареты. Никому не говорила, кто у меня бабушка и, если получится, планировала никому не говорить. А ректор с Верховной сами язык за зубами держали, им с нашей семьей тоже ссориться не с руки.
– Чего стоим? – спросила у мага-первокурсника, который едва не подпрыгивал от нетерпения.
Он повернулся и широко улыбнулся, демонстрируя дырку между зубами. Первокурсники мне даже нравились, это они потом приобретали все необходимые для магов черты характера: надменность, упертость и самодовольство. Видно, магия у них была порченная, не то, что у нас, ведьм. Мы из года в год только лучше становились: злее, вреднее и ехиднее. А пока мальчишка, радостно махнув рукой, показал в сторону главной башни.
– Так сама госпожа Гордана приехала! Представляешь! Легенда! Даром, что ведьма!
– Представляю, – кисло пробормотала я, стараясь не попадаться на глаза ищущему меня Чащобе.
– Это ж первый раз за столько лет она в столице! И что такого могло случиться, чтобы она из лесов своих выбралась?
– Действительно, что бы такого могло произойти? – вздохнула я.
– Говорят, сам Верховный маг Айвен