Ходили мы походами. Александр Етоев
много, а людей – никого. У меня эта машина уже неделю в сарае стоит. Я все думал приделать паровой двигатель, но больно уж с ним много хлопот.
Борька Бунчиков с задумчивым видом разглядывал одну из подошв. Затем с таким же задумчивым видом посмотрел в лицо Василькову.
– Это же тот самый ботинок, который у Епифакина в бане спёрли. Я его по рубчикам помню.
Валька тоже пригляделся к ботинку:
– Нет, это не Епифакина. У Епифакина спёрли левый, а этот правый.
– Левый, правый – какая разница? – сказал я. – Епифакин разбираться не будет. Шарахнет ломом, и всем твоим невидимкам крышка.
– Я пошел, – сказал Борька Бунчиков, – мне надо лодку клеить.
– Мальчики! – Мелко топая и шмыгая облупленным носом, к нам бежала Борькина сестра Любка. – На водоеме Петухов тонет. У него бревно от берега унесло!
Над камышами стрекотали стрекозы и мирно перешептывались шмели.
Тихо светило солнце, вода была золотая и сонная, и у берега в золотой воде плавали золотые рыбки.
Водоем наш – круглый, как блин; берега словно обведены по циркулю; ближний берег порос травой, а на дальнем, за невысоким обрывом, стеной вырастает лес.
– Вон он, – крикнула Любка, будто бы мы сами не видели.
На воде, почти на самой серёдке, медленно качалось бревно, а на бревне, вцепившись в него руками, медленно тонул Петухов.
Тонул Петухов молча и, наверно, уже давно.
Увидев нашу компанию, он раскрыл было рот для крика, но тут бревно резко дернулось в сторону лесистого берега.
Петухов только тихо ойкнул и вцепился в него покрепче.
– Такая дылда, а до сих пор плавать не научился, – сказала Любка.
– Ну-ну. – Валька подозрительно смотрел на бревно.
– Петухов, – крикнул Борька Бунчиков, – а, Петухов? Ты ногами, ногами работай. Подгребай в нашу сторону.
– Непонятно. – Валька задумался. – Ветра нет, течения нет, как же это его угораздило?
– Оттолкнулся и поплыл по инерции, чего уж тут непонятного, – сказал Борька Бунчиков.
– По инерции? Может, и по инерции, – сказал Валька. – Только на фига ему это нужно? Себя что ли решил испытать? Нет, все равно непонятно.
– Надо Петухова спасать. – Я решительно сбросил в траву сандалии.
Тут сзади загрохотало васильковское чудо техники. Припозднившийся по причине сильно пересеченной местности, изобретатель вытер со лба испарину и с ходу включился в спасательные работы.
Из подсумка, болтающегося на задке машины, он вынул моток веревки, нашел в траве обломок сухой доски, привязал веревку к доске и пустил свой утлый кораблик по воде в сторону Петухова.
– Жаль, времени мало, – сказал Васильков, наматывая себе на запястье свободный конец веревки, – а то бы я еще винт поставил, для скорости. Ничего, в следующий раз будет тонуть – поставлю.
Конец ознакомительного фрагмента.
Текст предоставлен ООО «ЛитРес».