Сказания о Русской земле. Книга 4. Александр Нечволодов
желал представиться также и правительнице. Она спросила бояр, прилично ли ей принять царя; те решили, что прилично, так как она правит государством за малолетством сына; затем Шиг-Алей был принят ею на торжественном приеме, на котором присутствовал также и маленький Иоанн, вышедший ему навстречу. «Государыня, великая княгиня! – начал свою речь Шиг-Алей, ударив правительнице челом в землю. – Взял меня, Государь мой, князь Василий Иоаннович, молодого, пожаловал меня, вскормил, как щенка, и жалованьем своим великим жаловал, как отец сына, и на Казани меня царем посадил». Затем, перечислив свои вины, Шиг-Алей дал клятву до смерти верно служить Москве. Елена отвечала на это милостивым словом. После Шиг-Алея ею была принята и жена его, Фатьма-Салтан; у саней и на лестнице ханшу встретили боярыни, а в сенях сама великая княгиня. Когда в комнату вошел маленький государь, то ханша встала со своего места, а Иоанн сказал ей по-татарски: «Табуг-Салам» – и карашевался; затем сел рядом с матерью и присутствовал на почетном обеде, данном ею в честь гостьи.
Пока в Москве принимали Шиг-Алея, Сафа-Гирей Казанский уже вторгся в наши пределы и злодействовал в Нижегородской области; храбрые, но малоопытные в ратном деле жители города Балханы вышли ему навстречу, но были разбиты; затем нижегородские воеводы, князь Гунодров и Замыцкий, сошлись было с татарами для боя, но скоро отступили от них. Узнав про это, правительница приказала обоих примерно наказать и заключить в тюрьму, а на их место отправила Сабурова и Карпова, которые разбили наконец татар и бывших с ними черемис.
С целью наказать как следует казанцев Москвою и было заключено перемирие с Литвой, после которого мы не замедлили отправить в начале 1537 года свои войска на восток против Сафа-Гирея, тщетно пытавшегося взять Муром. Заслышав о приближении московских полков, он поспешил удалиться в Казань. В это время как раз пришло известие в Москву об убийстве Ислама Крымского, а затем и требование Саип-Гирея, объединившего под своей властию всех крымских татар, не вмешиваться в казанские дела.
В собранной думе правительница и бояре порешили, что не следует начинать войны с Крымом из-за Казани в данное время и что можно будет помириться с Сафа-Гиреем. если он пришлет своих послов в Москву просить мира. В таком смысле и был составлен ответ Саип-Гирею Крымскому, в котором государь писал:
«Для тебя, брата моего, и для твоего прошенья я удержал рать и послал своего человека к Сафа-Гирею; захочет он с нами мира, то пусть пришлет к нам добрых людей, а мы хотим держать его так, как AtA и отец наш держали прежних Казанских царей. А что ты писал к нам, что Казанская земля юрт твой, то посмотри в старые твои летописцы, не того ли Земля будет, кто ее взял? А как дед наш милостию Божиею Казань взял и царя свел, того ты не помнишь! Так ты бы, брат наш, помнил бы свою старину и нашей не забывал».
Таким образом, Москва, вынужденная силой обстоятельств на уступку Крыму, сделала это по обычаю так, чтобы ничем не уронить своего достоинства.
Отношения