Лавка Сновидца. Юрий Окунев
от тебя? – с вызовом спросил я. – Желание жить своей жизнью?
Она опустила голову и неловко поправила причёску.
– У тебя бабушкина память и внимание к деталям, зачастую никому не нужным.
– Так себе наследство, – поморщился я.
– Зато очень помогает сбить спесь с придурков, которые с начала говорят, а потом думают. Или доказать упрямым баранам, что повторение их же неуспешного эксперимента спустя двадцать лет вряд ли даст новый результат.
– Отец всегда любил эксперименты. Только делился ими редко.
– Это моя вина. —Мама грустно улыбнулась. – После нескольких попыток и моих разносов, он закрылся и перестал делиться мыслями. Хотя, вообще-то, я говорила про твоего деда. Он как-то задумал…
В комнату вошёл врач-дримолог и мама прервала себя на полуслове.
– Мы поработали с вашим мужем. Состояние стабильно-критическое. Но нам удалось вживить крошечный сон в одну из дальних зон сознания. Такое ощущение, что остальные части личности впали в летаргию, мозг практически не работает. При этом остальные функции тела в норме.
– Он – овощ? – с хриплым надрывом спросила мама.
– Что ты такое говоришь? – обнял я её.
– Нет, – строго ответил врач. – пока, по крайней мере точно. Я созвал консилиум, ситуация нетипичная.
– В чём причина его состояния? – уточнил я.
– Если бы мы знали, – пожал плечами дримолог. – Он вызвал помощь сам, но когда скорая приехала, команду встречали его коллеги. Как сказала бригада, работники компании были в ужасе, он был похож на зомби, а потом упал прямо в коридоре.
– Если вы не знаете что с ним, как вы будете его лечить? – возмутился я. Мама положила мне руку на плечо, но в её взгляде я прочитал не призыв к спокойствию, а поддержку.
– Поэтому и нужен консилиум, – чуть повысил голос врач. – К тому же медицина, в отличие от мастеров сна, не стоит на месте. Появляются новые технологии.
– И стоят они, наверное, тоже по-новому, – не удержался я.
– И оборудование есть не в каждой больнице, – закивал врач и тут же поправил себя: – Эти вопросы я предлагаю обсудить после консилиума.
– Каковы шансы? – перевела тему мама, прекрасно зная семейную ситуацию с финансами.
– Не стану загадывать, но если учитывать все обстоятельства – они невелики. Радует лишь то, что он сам видимо не сдаётся и борется теми силами, что у него есть. Но времени немного, поэтому я пойду.
Врач ушёл, а мы сели на неудобные стулья. Меня беспокоило то, что отца вернут в общую палату, не говоря о том, что нужное лечение наверняка обойдётся в круглую сумму. Плюс фраза про «оборудование».
Я вздохнул и снова взял в руки телефон.
«Аб, прости за позднее. Можем поговорить?»
Я не надеялся на ответ в два часа ночи, ведь даже в учебном чате всё затихло. Но друг не подвёл: через минуту профиль загорелся активным зелёным:
«Ну и времечко. Звони».
Я ткнул вызов.
– Привет, прости, что так поздно. Как отец?
– Да,