Я – Ведьма. Мистическая автобиография. Катарина Мандрагора
взяла трубку и вдруг с трубкой у уха села на пол.
– Как? В смысле все, кто был в машине? Где он???
Трубка осталась лежать на полу. Она вскочила, схватилась за волосы, начала бегать хаотично по квартире, потом накинула пальто на сорочку, всунула голые ноги в ботфорты и убежала в ночь, захлопнув громко дверь.
Я же осталась сидеть на кровати под светом ночника. И прекрасно знала, что только что произошло. Сердце бешено колотилось, хотелось убежать вслед за матерью, вообще куда-то убежать, но знала, что надо оставаться здесь и ждать. С папой всё хорошо. Он жив.
Единственный, из всех, кто был с ним в машине.
Из-за красной бархатной шторки вдруг вышел солидный темноволосый мужчина в костюме. Он присел рядом со мной на кровать, отодвинув в сторону одеяло:
– Ты очень просила оставить папу, я его оставил, – он протянул руку и потрепал меня за голову, от его руки шёл жар сильнее, чем от зимней батареи, – я почему-то не испугалась.
– Спасибо, я люблю папу, пусть он живёт долго.
– Он проживет дольше. Не перегибай только с просьбами, – на этой фразе мужчина встал, сверкнул глазами и скрылся за шторкой.
Прижала к себе сильнее медведя и так просидела до утра.
Утром открылась дверь, в квартиру вошли много людей и запах мороза, они затащили отца с забинтованными рёбрами, уложили его на кровать, натоптали грязными ботинками и вышли. Мать села рядом с ним и долго гладила за руку.
– Что ты тогда видела? – она зашла на кухню, где я выскребала со дна баночки клубничный йогурт.
– Ты не поверила.
– Сейчас верю, расскажи.
– Нет.
Я молча удалилась в зал, где демонстративно села рисовать.
– В Пензу поедем весной, оставлю там тебя ненадолго.
– Это наказание? – я подняла глаза с мольберта на неё.
– Нет, это попытка разобраться, и не смотри на меня так.
Эпизод 5. Проклятье
Девушка стояла за прилавком галантерейного отдела большого советского универмага и упаковывала в пергамент аляпистый галстук для импозантного мужчины в шляпе, который не стеснялся с ней флиртовать, несмотря на наличие кольца на безымянном пальце. Она смущённо улыбалась и делала вид, что увлечена работой.
– Женщина, проходите следующая! – не поднимая глаз на очередь, крикнула она, получив рубли от мужчины и складывая их в кассовый ящик под прилавком.
– Я не женщина! Я девица! – очень громко вскрикнула следующая покупательница так, что гул универмага превратился в звенящую тишину.
– Простите, на вас не написано. Брать что-то будете? У меня очередь.
«Девица» нагнулась через весь прилавок и максимально приблизившись к лицу девушки, зыркнула на неё и начала злобно шептать, разбрызгивая в стороны слюнями:
– Душу твою забрать хотела… Хотя, нет… Душу ребёнка твоего заберу!
– У меня нет детей, – фыркнула