.

      Ванора, войдя, сказала:

      – Ох, Джориан, как я рада снова тебя видеть! Какой дурой я была, что бросила тебя, когда ты был моим!

      – Кто тебе подбил глаз? – поинтересовался Джориан.

      – Босо. Мы сегодня утром поссорились.

      – Ублюдок! Хочешь, я дам ему сдачи?

      – Нет. Пока я с ним живу, приходится время от времени терпеть его взбучки.

      – За что же он тебя так?

      – По правде говоря, вина лежит не только на нем – я сама его спровоцировала.

      Джориану лично приходилось испытывать подобные провокации со стороны Ваноры, поэтому он не удивился и даже почувствовал крупицу сочувствия к Босо.

      – Как тебе удалось улизнуть?

      – Босо спит, а моя хозяйка и твой мальванский заклинатель были так поглощены магическими разговорами, что не заметили моего исчезновения. – В ее глазах стояло то выражение мольбы, которое было хорошо известно Джориану. – Ты знаешь, какая нынче ночь?

      Джориан нахмурился:

      – Кажется, последний день месяца Медведя?

      – Да. Но неужели это ничего для тебя не значит?

      Джориан был озадачен:

      – Да нет, ничего особенного. Так в чем дело?

      – Ровно два года назад мы расстались в Оттомани, когда я связалась с мерзавцем Босо.

      – Верно, но что с того?

      Она подвинулась поближе:

      – Ты не позволишь бедной потаскушке исправить свою ошибку? – Она схватила руку Джориана и запихнула ее в вырез платья, прижав к своей правой груди, одновременно глядя на него, чуть приоткрыв рот.

      Джориан ощутил знакомое шевеление в штанах, но сказал:

      – Моя дорогая Ванора, все это осталось в прошлом. – И он отнял руку, несмотря на то что его пульс участился. – Я больше не играю в эти игры, пока не верну себе жену.

      – Ну неужели?! С каких пор ты стал святым анахоретом? Два года назад ты не страдал от недостатка похоти, а дряхлеть в твоем возрасте рано. Сядь!

      Ванора неожиданно толкнула его так, что он уселся на край кровати.

      Тогда она расстегнула пряжку, отчего изумрудно-зеленое платье съехало по ее ногам на пол, уселась Джориану на колени и принялась целовать и ласкать его, приговаривая:

      – Тогда ты был самым пылким из моих любовников, прочный, как лезвие меча, и твердый, как гора Аравия. Ох, моя единственная любовь, позволь мне снова стать твоей! Два года я жаждала ощутить твою любовь, чувствовать, как проникает…

      – Убирайся! – резко приказал Джориан. Он понимал, что еще мгновение – и все его самые лучшие намерения окажутся выброшенными на ветер, в то время как Ванора не принесет ему ничего, кроме неприятностей. Как сказала ему однажды Гоания, Ванора обладала несчастливым талантом портить жизнь не только себе, но и всем, кто ее окружает. – Если ты не встанешь с моих колен, то встану я и свалю тебя на пол!