Любовь под запретом. Инга Самойлова
на мои груди.
– Перестаньте!
Он переводит взгляд на мои глаза:
– Ты перегрелась?
Голос стальной. Но я же видела его взгляд!
– Если вы будете продолжать, то я соберу вещи и уеду!
Смотрит на меня, как на дуру. Выдаю:
– Я, конечно, блондинка, но не дура!
Мне кажется, я сломала его систему координат. Потому что Виктор Сергеев представление не имеет, что сказать, и даже не двигается с места.
Так молча и смотрим друг на друга.
Слышим шум за дверью и голос Анатолия Савельева.
– Ворон, ты там?
– Да, – отзывается Сергеев, не отводя от меня взгляда. – Дверь заклинило. Не тяни. Тут Бэмби дышать нечем.
– Бэмби? – удивляется Савельев. – Сейчас откроем!
– Вы специально? Почему я Бэмби? У меня имя есть! Я Алиса!
Он не отвечает, лишь усмехается, отходит в сторону. Достает бутылочку с водой. Откручивает пробку, а я судорожно сглатываю – пить хочется, во рту все пересохло. А Сергеев тем временем делает глоток, другой, на меня смотрит.
Подходит ближе, наклоняется:
– Пить будешь? После меня?
И всовывает бутылочку мне в руки. Отходит. Я пить хочу! Можно и подождать, когда нас освободят, но…
Прикладываю горлышко ко рту и делаю глоток, потом еще. Мне кажется, что в его взгляде что-то неуловимо меняется…
В этот момент раздается шум болгарки, и через пару минут дверь открывают. Савельев окидывает нас удивленным взглядом:
– Вы чем тут занимались? Может, мне выйти?
Плотнее запахиваю блузку и быстро спускаюсь со скамьи. Со стыда сгораю. Проскальзываю мимо Савельева, но на пороге застываю, как вкопанная. Опять эта собака!
К счастью Сергеев выходит следом и берет ее за ошейник…
Виктор
Реально, она ненормальная. Проблемная. Пусть еще обвинит в домогательстве.
Отхожу от нее, пью воду, а она прожигает меня своими большими глазами. Пить хочет. Ханжа. Побрезгует пить после меня?
Специально предлагаю. Она не отказывается, делает глоток, другой, не морщится. Не все потеряно – случай не безнадежный.
На замечание вошедшего Севы реагирует моментально – пытается скрыться прочь, как будто действительно делала здесь что-то предосудительное. Но на пороге застывает. Вижу рядом с ней Честера. Подхожу и беру паскудную собаку за ошейник. Отвожу в сторону. Указываю на нее, строго приказываю:
– Трогать нельзя! Охранять!
Собака гавкает, виляет хвостом.
– Дай себя обнюхать, – предупреждаю Бэмби, отпуская Честера. Он подбегает, нюхает испуганную девушку. – Погладь его. Честер не тронет.
– Нет, – отвечает и зажмуривает глаза. Пес гавкает, просит внимания. А девушка вздрагивает и вся сжимается. Подхожу, беру ее за руку и вместе со своей ладонью опускаю на голову собаки. Провожу нашими руками по шерсти. Она открывает глаза и смотрит на меня. В ее взгляде удивление и что-то еще.
Отпускаю ее руку.
– Теперь сама погладь.
Бэмби переводит взгляд на собаку – Честер терпеливо ждет.