Жить настоящим. Истории ветеринара о том, как животные спасли его жизнь (от звезды сериала «The SUPERVET»). Ноэль Фицпатрик
с просьбой об операции, действовала не под влиянием эмоций, а из желания сделать для Гермеса все, что в ее силах. По роду своей работы она понимала, что ситуация очень сложная. Если бы Гермес был обречен страдать без надежды на излечение, если бы возникли новые осложнения, она без колебаний согласилась бы на эвтаназию. Все это было понятно с самого начала.
Когда я беседовал с Хелен о Гермесе, наш разговор записывало телевидение, как и многие другие в течение долгих месяцев. Мы фиксировали многие случаи из нашей практики. Очень часто эвтаназия не попадала в программы по просьбе семей, и это совершенно понятно. Что бы ни говорили критики, наша программа не показывала обычную ветеринарную практику, где встречаются самые разные случаи. Она была посвящена нашей клинике и сугубо специализированной помощи. В тех случаях, когда могли помочь лекарства, к нам не обращались. Если я понимал, что моему пациенту операция не показана, то просто выписывал лекарства и отправлял домой. Такие случаи в программу не попадали, так как они исчерпывались одной консультацией, а для программы необходимо было поэтапное развитие.
Во-вторых, у телекомпании и канала были свои задачи. Им нужна была телевизионная программа, которую захотели бы смотреть зрители, которая соответствовала бы правилам вышестоящей организации. Редактор и директор шоу решали, чему уделить больше времени – операции или кошке в плавательном бассейне. Короче говоря, я просто занимался своей работой изо дня в день – в присутствии камер и без них. «Супервет» – это программа не о науке, а об абсолютной любви. Это не шоу «вот сколько это стоит». Наша программа была рассчитана на совершенно другую аудиторию. Мне было бы интересно увидеть шоу, в котором сравнивались бы цены на услуги ветеринарных практик различных брендов и ветеринарных клиник. Я с радостью принял бы в нем участие. Думаю, такая программа многих бы удивила. Конечно, нас критиковали бы, но большинство зрителей смогли бы правильно оценить ее содержание.
Как я уже говорил, главная моя цель – нарушить статус-кво во имя лучшего отношения к животным. Чтобы это произошло, мне была нужна как можно более широкая аудитория. Я пытался действовать через научные публикации, лекции и повышение квалификации. Но все это ничего не меняло. Телевидение же и связанный с ним интерес СМИ, а также книга и рекламное турне могли что-то изменить. Я работал над первым сезоном «Супервет» вместе с моим добрым другом, режиссером и оператором Джимом Инклдоном, потому что знал, что мне нужна глобальная платформа для пропаганды Единой медицины и справедливости к животным. Все, что я пытался сделать, было основой для «перемен, которые я хотел бы видеть в мире», путем реализации этих перемен в собственной жизни, как когда-то сделал Махатма Ганди.
Учитывая формат «Супервет», показать процесс принятия каждого решения и каждого вмешательства было просто невозможно. Но эпизод с Гермесом был единственным доказательством, использованным четырьмя жалобщиками.