Нью-Йорк. Эдвард Резерфорд
хотя и состоял в квакерах, был исключен из общины за то, что женился на англиканке. Теперь он не числился ни в какой конгрегации. Однако, позволив своей англиканке-жене водить детей в ее церковь, дома он требовал соблюдения квакерских, любезных его сердцу обычаев.
– Ты, собственно, общаешься с квакершей, – с улыбкой заметила Джону Мерси. – В Филадельфии много таких смешанных семей. Там мы не очень-то позволяем идеям вмешиваться в нашу жизнь.
Джон перво-наперво заметил, что этой квакерской девушке не было дела до его наружности. В отличие от большинства девиц. Поскольку он преуспел, его первоначальная неловкость в обращении с женским полом своего круга улетучилась. Когда он входил, большинство женских взглядов приковывалось к нему. Бывало, что молодые женщины вспыхивали при встрече с ним. Но не Мерси Брюстер. Она спокойно смотрела ему в глаза и говорила непринужденно.
Казалось, ей был безразличен и собственный внешний вид. Она была обычная девушка, ростом чуть ниже среднего, с кудрявыми волосами, разделенными прямым пробором, и широко посаженными карими глазами. Она отличалась прозаичностью и пребывала в мире с собой. Он никогда не встречал никого похожего на нее.
Было одно тревожное обстоятельство.
– Я люблю читать, – сообщила она, когда он впервые нанес ей визит, и у него екнуло в груди.
Но она показала ему не философский труд, а развеселый «Альманах» Бена Франклина, филадельфийского печатника. В эту книгу, полную баек и шуток, мог с удовольствием погрузиться и он.
Несколько месяцев он видел в ней только друга. Он легко, по-свойски, приходил в ее дом. Если они встречались в чужом, он болтал с ней и вряд ли осознавал, что проводит в ее обществе больше времени, чем в чьем-то еще. Их беседы были напрочь лишены романтики. Они говорили о делах и вещах обыденных. Она, как большинство квакерских девушек, была воспитана в кротком сознании равенства с любым мужчиной, а ум у нее, несомненно, был деловой. Спросив у него о морских перевозках, она мгновенно и толково усвоила все, что он рассказал. Она не кокетничала с ним, а он не флиртовал с ней. Она не чинила ему спроса и принимала его таким, какой он есть. Ему было легко и радостно в ее присутствии.
Раз или два он поймал себя на том, что нежно улыбается ей или чуть дотрагивается до плеча как будто в ожидании ответа. Но она неизменно предпочитала рассматривать это как проявление дружбы, и не больше. Откровенно говоря, в последнее время он даже задался вопросом, не сохраняет ли она дистанцию умышленно.
Все изменилось, когда они отправились на проповедь.
В истории христианства не раз возникали харизматичные проповедники: мужи, притягивающие одних и вдохновляющие еще бо́льших; так начинается движение – любое движение, подобное реке, которая оставляет богатые залежи плодородной почвы для будущих поколений.
Джон Мастер услышал о братьях Уэсли несколько лет назад. Воодушевленные пылкой верой и желанием проповедовать, они и некоторые их оксфордские друзья развернули евангелическое движение в лоне Англиканской церкви. В 1736 году