Великие князья Дома Романовых. Инна Соболева

      А что ей было делать? Завещать трон ею же свергнутому и заточенному в Шлиссельбургскую крепость Иоанну Антоновичу, сыну племянницы Анны Леопольдовны, внучки старшего брата Петра Великого Ивана Алексеевича? Но чем Брауншвейгский принц лучше Голштейн-Готторпского? Да, у Петра всего четверть русской крови (дед с материнской стороны Петр Алексеевич – русский, бабка Екатерина Алексеевна – лифляндка, то есть матушка, покойная сестрица Анна Петровна, как и сама Елизавета, – русская лишь наполовину; отец Карл Фридрих – немец). И у Иоанна Антоновича бабка Екатерина Ивановна – русская, дед Мекленбург-Шверинский герцог Карл Леопольд – немец, матушка Анна Леопольдовна – тоже русская лишь наполовину, отец Антон Ульрих Брауншвейгский – немец. Та же четверть русской крови.

      Только четверть четверти рознь. У Иоанна – кровь слабоумного Ивана Алексеевича, у Петра – самого Петра Великого.

      Слов нет, лучше бы самой родить наследника, но, судя по всему, к тридцати двум годам, когда стала наконец императрицей, Елизавета Петровна рожать уже не могла. Слухов о детях Елизаветы ходит множество. Одни утверждают, что было у нее 8 незаконных детей; другие уточняют: пятнадцать! Поди проверь. Говорят, отдавала младенцев в семьи их отцов, законные жены безропотно воспитывали отпрысков царевны. О том, что именно так поступала Анна Иоанновна со своими детьми от Бирона, известно достоверно. Может быть, Елизавету обвиняли в том же грехе просто по аналогии?

      Особенно упорным был слух, что Андрей Кириллович Разумовский, сыгравший роковую роль в судьбе великого князя Павла Петровича, – сын Елизаветы. Правда, насчет отца мнения расходились: одни называли тайного мужа императрицы Алексея Григорьевича, другие – его младшего брата Кирилла, в семье которого ребенок и был воспитан.

      Александра Осиповна Смирнова-Россет, «Записки» которой – неисчерпаемый источник придворных сплетен, рассказывала (со слов Пушкина), что однажды Николай I, гуляя с поэтом, говорил ему, что у Елизаветы Петровны от Разумовского-старшего было двое детей: сын, умерший ребенком, и дочь, ставшая монахиней.

      Все это – не более чем слухи. Но если даже незаконные дети действительно были, разве могла она завещать им трон? Вот и вспомнила о сыне покойной сестры Аннушки. Тем более что наверняка знала о тайном договоре, подписанном батюшкой и женихом Анны Петровны Карлом Фридрихом Голштинским. Договор давал Петру I право забрать у родителей родившегося от этого брака ребенка и сделать его наследником российского престола.

      Так что выбор того, кто в будущем (пусть и всего на полгода) станет императором Петром III, – вовсе не каприз легкомысленной и, как кое-кто считал, недалекой, неспособной предвидеть даже близкие, не то что отдаленные результаты своих поступков, «веселой царицы Елисавет». Сознательный, хотя и вынужденный выбор. И она была не первой и не последней в нашей истории, кому приходилось выбирать между плохим