Продавец приключений. Георгий Садовников
без особых приключений. Экипаж «Искателя» занимался своим хозяйством: прибирал, на ходу достраивал звездолёт. И здесь мастером на все руки показал себя Кузьма. Он достал из узелка кое-какой слесарный инструментишко, собрал из хлама, забытого Эдиком, довольно сносные тормоза в виде ангельских крылышек и вывесил их снаружи, а в заключение поправил кособокий стол. «Искатель» теперь ни в чём не уступал новеньким звездолётам, сделанным на заводе. Не хватало только смотрового окна перед пультом астронавта. Вернее, прорубить его не стоило труда – в узелке у Кузьмы нашлось почти что целое долото. Но без стекла, с совершенно открытым окном, летать по космосу было рискованно. Во-первых, здесь отсутствует воздух. Но это ещё полбеды. Главное, в открытое окно, когда все спят, может забраться каждый, кому не лень. Конечно, с таким командиром экипажу никто не страшен. И поэтому они в основном заботились не о себе, а о тех, кто ещё недостаточно воспитан и лазит по чужим окнам без спроса.
Однако находчивый экипаж «Искателя» ловко вышел из положения, приспособив паровозную трубу. Отныне члены экипажа несли по очереди вахту, сидя верхом на носу звездолёта и сообщая в трубу обо всём, что творится в окрестностях.
Покончив с делами, весь экипаж, кроме вахтенного Петеньки, надел акваланги, обулся в ласты и впервые вышел в космос, чтобы порезвиться в радиоволнах. Космос выглядел празднично, будто его убрали по этому случаю. В темноте горели разноцветные звёзды – красные, голубые и белые. Больше всех веселились Марина и Саня. Они плавали наперегонки, ловили маленькие метеориты, которые пролетали, точно шмели. Даже старый Кузьма, принимавший ванны из прохладного света звёзд, удивлённо качал головой, приговаривая: «Экая пошла молодёжь». С Марининого лица не сходила счастливейшая улыбка, и командир, по-отечески присматривавший за новичками, может, впервые поступился своей легендарной принципиальностью, сделал вид, будто не заметил, как вдалеке промелькнули огни чужого звездолёта, случайно попавшего в эти пустынные места.
«Ладно уж, в другой раз, – уговорил он себя. – Так уж хорошо этой девочке. И потом, если уж она к нам попала, значит это всё-таки неспроста, хоть мой племянник не придал этому факту никакого значения».
А близорукий штурман смотрел на далёкие звёзды и, облокотившись о трубу, размышлял о Самой Совершенной. С той минуты, как «Искатель» отправился в путь, Петенька стал спокойным и рассудительным, как и подобает учёному, ведущему серьёзное исследование.
Перед сном экипаж собрался в тесный кружок за столом. Только Кузьма приютился в углу, грел свои металлические косточки, подключившись к аккумуляторам. Командир прочистил горло и рассказал об одном из своих бесчисленных похождений.
– Приключение… – начал великий астронавт и проглотил слюнки, настолько вкусным оказалось это слово. – Это приключилось со мной давно, – продолжал он, устремляя свой мужественный взгляд в суровое прошлое. – Я вёл в тот раз большой пассажирский звездолёт с туристами. Мы