Красавчик. И аз воздам. Андрей Шопперт
неверный адрес? Ну, номеров домов в привычном виде сейчас еще нет. Номера есть у участков, и они просто пронумерованы по нарастающей. По мере строительства. Рядом могут находиться дома 234 и 431. У этого дома как раз и был номер 234, и именно этот номер назвал ему генерал Беннигсен.
– Извините, мне этот адрес назвали, перепутали, должно быть. – Как к этой женщине обращаться, чтобы такой огромный дом иметь в Петербурге, нужно быть очень богатым человеком, и она сказала, что дом ее, а не мужа. Вдова?
– Заходите, Петр Христианович, все правильно вам сказали, я сдаю второй этаж дома нашему пииту. Дмитрию Ивановичу. – Женщина оттолкнула легонько ливрейного товарища и протянула руку для поцелуя.
До последнего времени уже четыре месяца почти находясь в этом времени Брехту почти не приходилось ручек целовать. Придется привыкать. Рука была пухленькая и ароматная, так пахнуло чем-то южным.
– У Дмитрия Ивановича сейчас дочь Александра Ивановича – Наташенька. Он вас приглашал?
– Нет. Хотел побыть в месте, где скончался наш великий полководец… – Петр даже не заметил, как голос сорвался, ветер холодный, должно быть.
– Конечно, Петр Христианович. Инесса проводит. А потом обязательно ко мне, почаевничаем, Аркадия Ивановича вспомним, а то и помянем. Он частенько рассказывал, как вы с ним генерала польского Ежи Грабовского пленяли под Варшавой в Праге ихней. – Вдова протянула руку, и на свет из тени выпорхнула еще одна обитательница дома, подала даме в чепце платок, которым та сразу и воспользовалась, промокнув глаза и нос.
А Брехт вспомнил. Вот этот кусок памяти от Витгенштейна ему достался. Точно, он в 1794 году вместе со своим командиром полковником Фоминым во время атаки на предместья Варшавы Праги был свидетелем гибели генерал-поручика Ежи Грабовского. Только там все было наоборот. Генерал тогда командовал русским или точнее российским подразделением добровольцев, набранных из белорусов – литовцев. А в плен они тоже вместе с Фоминым взяли генерала Грабовского при захвате Вильно, обороной которого и руководил генерал-поручик, командуя литовской дивизией. Что-то не вязалось в рассказе бывшего его командира полковника Фомина жене с тем, что произошло на самом деле. И там еще непонятная история была с гибелью командира корпуса польского генерал-лейтенанта Антония Хлевинского и последующими событиями. Казна польского корпуса исчезла. А Ежи Грабовский погиб на глазах Витгенштейна в ноябре 1794 года, уже принеся присягу на верность русскому генералу Николаю Репнину. Казна? На какие деньги мелкопоместный полковник купил огромный дом в Санкт-Петербурге?
Нет. Не надо. Зачем ворошить прошлое? Сам собирается получить стартовый капитал за счет поляков.
– Конечно. Почаевничаем. – Граф щелкнул каблуками. Получилось. Пол паркетный, навощенный, скользкий.
– Инесса, проводи Петра Христиановича к Дмитрию Ивановичу.
– С удовольствием, Марфа Васильевна. – Инесса опять вышла из тени.
Немка? Красивая, высокая, бледная только, еще и специально, наверное, пудрами и белилами