Судьба со словарем. Артем Янтарёв

      Утро. В парке. Солнце светит.

      Пес несется со всех лап…

      Он у нас азартный, сеттер,

      ну а в парке столько жаб!

      Но, догнав, в момент теряет

      всякий к «дичи» интерес.

      Не охотится – играет,

      превращает парк он – в лес.

      А театры! Те, что с вешалки

      начинаются, с фойе.

      По воде прогулки вешние,

      раз вдвоем – милы вдвойне!

      Пароходик тянет плавно.

      Рейс – совсем не знаменит!

      Просто – думою о главном

      дивной музыкой звучит…

      Вечер. Повернули к дому,

      то есть в порт. Подали трап.

      Все иное (хоть знакомо) —

      шпиль вокзала, запах трав…

      Старый парк… Ажурно (вкусно!)

      вяжет свет луна. Домой,

      мы идем домой! Искусно

      каблучки по мостовой,

      словно кошка лижет шерстку,

      смачно щелкают – дробят

      тишину; как ягод горстку —

      нам улыбку дня сулят…

      И назавтра, вправду, ярко

      светит солнце – красота!

      Сольной партией из парка —

      песня певчего дрозда!

      Какой-то домик скособоченный,

      опад, древесная труха.

      Коры кусочек на обочине

      с узором мха.

      Как ценишь самое простое,

      когда направишься к дверям!

      Я гость. Пора. Иду в Другое —

      в Одно где слиты Мир и Храм.

      Куда лететь душе,

      когда она расстанется

      с телесной оболочкой,

      в те два последних дня

      земного пребывания?

      Окраина, окраина.

      Бабушкин барак.

      Длинный коридор.

      И восемнадцать комнат

      налево и направо.

      И перед каждой комнатой

      с внешней стороны

      кроха огородик:

      овощи, цветы.

      А кое-где смородина.

      И в бабушкиной комнате

      мебель: стул, кровать.

      Вешалка с одеждою.

      В три полки этажерка.

      Лекарства. Хлеб. Вода.

      Зданья, в камне… Видно, мы

      в каменном всё веке…

      У сумы и у тюрьмы

      каменные веки…

      Ну, а бабушки глаза…

      Подхожу я к месту,

      где жила она… Слеза

      здесь моя не к месту.

      Деревянный был барак,

      старый, ветхий, скромный,

      общей кухни овощ, злак,

      говорок негромкий…

      Здесь