Убийство Царской Семьи и членов Романовых на Урале. Михаил Дитерихс
но давали определенную, естественную мысль уголовному сыску при нормальных условиях работы лиц, призванных к нему, искать сопоставления всех полученных сведений в отношении использования в эту ночь советскими деятелями автомобилей. Смена шофера, следы крови на автомобиле, поломка его – все это указания на то, что какой-то автомобиль был использован для совершенно особых и секретных целей, каковыми могли быть тайный вывоз из дома Ипатьева тел убитых членов Царской Семьи.
Две женщины из профессионального строительного союза, Мария Стародумова и Васса Дрогина, 15 июля «мыли полы и окна в доме Ипатьева». Они рассказывали уголовному розыску, что видели в этот день в столовой комнате всю Царскую Семью. Наследник Цесаревич был болен, сидел в кресле-каталке и не ходил; с ними же в столовой был и комендант Янкель Юровский, который запретил женщинам разговаривать с кем-либо из Царской Семьи. Люди внутренней охраны были какие-то нерусские и жили в комнатах нижнего этажа, сообщавшегося с верхним этажом, где жила Семья, внутренней лестницей. Денег за работу в этот день не заплатили, а когда они пришли за платой в субботу, 21 июля, то видели, как начальник охраны Павел Медведев приехал откуда-то на тройке пьяный. Все красноармейцы очень торопились, собирали вещи и отправлялись в Пермь. Медведев хотел идти в дом к Янкелю Юровскому за деньгами, но красноармейцы ему заявили, что дом закупорен и там никого нет. «А они?» – спросил Медведев. «Они все уехали в Пермь», – ответили охранники. Женщинам Медведев сказал, что деньги получат, когда вернутся обратно.
Наконец уголовный розыск задержал бывших сторожей совдепа Петра Лылова и Назара Новоселова и служившую там же при буфете Федосью Балмышеву. Эти предъявили набранные ими при уходе из помещения совдепа вещи, из числа принадлежавших Гендриковой, Шнейдер, Татищеву и Долгорукову, и рассказали, что взять вещи им разрешили «сам Белобородов, товарищ его еврей Сафаров, два брата Толмачевых и секретарь прапорщик Мутных», которые сами выбрали из сундуков и ящиков все самое ценное, а в опорожненные чемоданы напихали драгоценности, принадлежавшие названным придворным, и деньги из своей кассы и все это тоже увезли.
Таковы были данные, добытые уголовным розыском в порядке дознания, обысков и выемок. Но, кроме того, уголовному розыску было известно о находках крестьян деревни Коптяки в лесу, у шахты и в кострищах обгорелых вещей, принадлежавших Царской Семье, и о находках, сделанных офицерами при посещении ими с Наметкиным района Ганиной ямы; к этому добавилось еще показание жены бывшего казначея исполнительного комитета Екатеринбургского городского совета СРД, Евдокии Тимофеевны Лобановой, в котором она рассказала следующее.
Числа 18 июля, вечером, она хотела проехать из города к себе на дачу в деревню Коптяки. Едва миновав железнодорожную будку у переезда на горнозаводской линии при выезде в Коптяковский лес, она была остановлена двумя красноармейцами, заявившими ей, что дальше ехать нельзя; хотя у ее кучера был