Как я искала Нахмансонов. Генеалогический детектив. Евгения Демидова
рыжим и конопатым, среднего роста, стройным и очень спортивным – играл в футбольной команде предприятия. Как-то мама, когда им обоим было уже за восемьдесят, сетуя по поводу того, что папа нездоров, сказала: «Он же всегда так твердо стоял на ногах, был такой крепкий, ловкий, сильный, он выключатель на стене ногой включал!» И меня эта деталь просто поразила…
Мама рассказывала, как незадолго до моего появления на свет папина команда должна была ехать на выездной матч в Подмосковье, по-моему, в Шатуру. И мама боялась папу отпускать, не хотела рожать без него. К ней домой приходили девушки, болельщицы и поклонницы команды, просить отпустить папу… Ему и самому хотелось поехать, он уверял, что успеет вернуться до родов, но мама настояла на своем. И таки оказалась права: команда еще не вернулась с матча, как я родилась.
Женей меня назвали, насколько я понимаю, потому что маме просто понравилось это имя. Ни о каких предках из папиного или маминого рода никто не заикнулся… Имя было озвучено, однако, когда я родилась, мама вдруг засомневалась, но Миля Шейнина, папина двоюродная сестра, сказала, что они за Женечку уже выпили, – и стала я Евгенией.
Кстати, об отношении мамы к своей внешности. Она не раз вспоминала, как добрые знакомые (уж не знаю, о ком шла речь), когда видели меня маленькую с родителями, говорили: «Вы знаете, Женечка ни на кого из вас не похожа. И знаете, очень хорошо, что она ни на кого из вас не похожа». Такие милые люди! А я смотрю на фото папы и мамы – они очень красивые оба!
Пока я росла в семье, почему-то на удивление мало чем интересовалась из прошлого родителей, бабушек и дедушек. А когда у меня появились вопросы – на них уже не у кого было получить ответы…
Мама с папой встретились
И одним из вопросов было: как познакомились папа и мама? Они оба трудились в Чкаловэнерго, но папа жил и работал в центре города, а мама – на далекой окраине, в разных подразделениях, – где пересеклись? Маму к концу жизни, увы, начала подводить память, и она не помнила, а папы уже не было, и я была уверена, что никогда этого не узнаю. Но после того, как мамы не стало, я позвонила по телефону из ее записной книжки в Москву ее старинной приятельнице, Воле Михайловне Долбенко, чтобы сообщить ей грустную весть. И таким образом вновь начала общаться с ее дочерью Олей Долбенко, ныне Невской.
В моем детстве, когда мы жили в одном городе, наши родители между собой очень дружили, а мы с Олей как-то не особенно: она старше на два года, а в таком возрасте это целая пропасть. Но, встретившись через много лет, хотя и виртуально, мы с радостью обнаружили, что очень близки друг другу. Оказалось, что наши взгляды совпадают, что мы обе интересуемся прошлым, да и общие родные города у нас Оренбург и Орск.
У Оли прекрасная память, и она рассказала мне, что мама и Воля учились в одном институте и на одном факультете в Куйбышеве, только Воля на несколько курсов младше, и где-то они пересеклись. Воля была активистка, зампредседателя