Дневник моих откровений. Сахарова Стелла
Ариэллы, я бы, не раздумывая, выбрал эту гордую и неприступную красавицу. Самое тяжелое в жизни – это сделать правильный выбор.
Ариэлла, все одноклассники ее называли Эллой, была резкой противоположностью своей подруги. Невысокого роста, хрупкая, но с красивыми изгибами женского тела. Большие светло-серые глаза, казалось, излучали свет, такие добрые редко встретишь у девушек, которые выбирают себе парня. Черты лица были нежными, но не кукольными, как у современных модельных девушек, которые жертвуют своей природной красотой ради глянцевого стандарта.
Нет, Элла была красива своей естественностью, хотя в отличии от Шахерезады, пользовалась косметикой. Длинные светлые волнистые волосы золотым каскадом спускались до талии. Она была похожа на сказочную Снегурочку, такая же красивая и такая же наивная. Одета Элла была в белые джинсы фирмы «Montana», небывалая роскошь по советским временам, и черную блузку с гипюровыми вставками на рукавах. Фарфоровая кожа в контрасте черным казалась еще бледнее, но это было так соблазнительно и сексуально, что я понял:
– Шансов у меня нет! На первый танец ее пригласит кто-нибудь из ее одноклассников.
Теперь, мои читатели, вы понимаете, какой сложный выбор был перед пятнадцатилетним юношей, который еще ни разу не целовал девушку.
Сашка громко объявил:
– Хватит сидеть! Будет пенсия – будут посиделки! А сейчас все танцевать.
Мы сдвинули столы к стене, освободив место для танцпола. Девчонки как-то робко сбились в небольшие группки, а юноши вышли на улицу. Я раздумывал, как мне лучше пригласить на танец Шехерезаду, все-таки восточная кровь победила во мне все сомнения, но Снегурочка не знала о моем решении, и первая пригласила меня на танец. Я слегка приобнял девушку, и мы были единственной танцующей парой. Элла двигалась ритмично и красиво, а я был полным увальнем, несколько раз наступал ей на ногу, извинялся и шептал на ухо:
– Я не умею танцевать. И не люблю.
Снегурочка улыбалась и что-то говорила мне в ответ. Я не помню слов, но помню, как она это делала. Ее голос журчал, как весенний ручеек, был приятным и нежным. Я до сих пор помню мелодику и тембр, они были чарующими, завораживающими, сказочными. Я забыл о прелестях и царственной красоте Дарины, потому что Элла своим магическим умением говорить, подавила во мне все, что могло отвлечь от нее. Я касался губами ее макушки и мне нравился аромат ее волос, тонкий и нежный, как запах цветущей весной вересковый поляны.
Музыка закончилась, а я не хотел, чтобы Элла убежала от меня. Она взяла меня за руку и шепнула на ухо:
– Пойдем, подышим.
Мое сердце радостно затрепетало.
– Она угадывает мои мысли, – подумал я, – она, просто, чудо.
Сентябрьский вечер теплый, солнце еще не свалилось за горизонт, ветра не было. Я был в легкой рубашке с коротким рукавом и джинсах отечественного производства. На скамейках у подъездов неизменно сидели старушки, которые знали все обо всех. Они поздоровались со мной