Из вечности, через зависть, к бесконечности. Александр Комиссаров
сиклей, по два с небольшим за каждого,считаю будет для вас не накладно и справедливо, это стадо стоит этих денег.
Тридцать серебряников за Иисуса, унизительно мало учитывая Его Величие, но абсолютно справедливо как плата, такому человеку как я.
Ты просишь, тридцать серебрянников? , – задумался Каифа,– хорошо, ты получишь свои деньги, когда всё свершится.
А теперь иди, тебя призовут в нужный час.
Глава 14.
Ученики.
Уже три дня минуло с того дня, как Иуда покинул Иисуса.
Он знал куда будет лежать их путь и поэтому не слишком спешил их догонять.
Не торопливо шагал Иуда под палящим солнцем, по пыльной дороге петляющей меж холмов и гор, размышляя о свершённом предательстве.
Дорога по которой он двигался , тянулась на север, кое где пересекая Иордан.
Теперь он был не так уверен в правильности своего поступка, как это было ещё десять дней назад , когда он был обвинён учениками в воровстве денег из казны.
Именно это происшествие и послужило той, последней каплей, побудившей Иуду на предательство Иисуса Назарея.
Зависть, месть, и страстная любовь разрывало душу Искариота.
Что могло более унизить, оскорбить, учеников Его, чем наказание любимого Учителя ?!
Что могло сильнее всего отравить души их, чем предательство одного из приближённых учеников?
Зависть, месть, любовь и ненависть, всё перемешалось в разуме и душе Иуды, создав страшную смесь, взорвавшуюся предательством.
Меня , обвинили в краже двух динариев!
Меня, который трепетно берёг каждую лепту, для них же.
Ведь я мог брать столько денег, сколько мне было нужно, и никто не узнал бы об этом, но я этого не делал, по тому что, Он верил мне.
Кто считал жертвенные деньги, которые нам давали люди?
Ни кто, кроме меня.
Они специально нашли повод, что бы унизить меня перед Иисусом.
Поймали меня, с двумя монетами в рукаве.
Не для себя взял тогда я те монеты, не на удовлетворение своих прихотей и желаний, – так расковыривая в душе, саднящую рану обиды, он шёл по дороге, не обращая внимание на встречных людей, повозки, лошадей, обдающих его густой , дорожной пылью.
Фома, этот вечно сомневающийся глупец!
Увидел, как из моего рукава выпали два динария.
Нет , что бы спросит у меня один на один, для какой цели я взял их.
Хоть бы призадумался, как он делает это обычно, о том, что вся казна в моём распоряжении, воруй сколько будет душе угодно.
Так нет же, именно в тот момент ему понадобилось устраивать допрос, при Петре и Иакове.
Почему у тебя Иуда, из рукава выпали деньги?
Как могли они туда попасть?
А им, этим напыщенным, самовлюблённым шакалам, только дай повод, для обвинения меня во всех смертных грехах.
Как же они меня ненавидят все.
И не один из них, кроме Него, не попытался оправдать, заступиться за меня, в тот момент.
Вспомнилось Иуде, как Пётр с горяча, схватил его за шиворот и начал трепать из стороны в сторону крича при этом , – вот