Голос сердца. Даниэла Стил
его, позволив этому случиться, и теперь должна была любой ценой все уладить, чего бы ей это ни стоило.
– Я тебе позвоню завтра вечером.
У Адрианы к горлу подступил комок, слезы жгли глаза.
– Зачем? Только для того, чтобы проверить, сделала ли я аборт? – задала она последний вопрос и попрощалась со Стивеном, чувствуя, что сердце разрывается, потому что через несколько часов их ребенка спасти уже будет нельзя.
Адриана пролежала без сна всю ночь, плакала и думала о ребенке, которого так никогда и не увидит, ребенке, которого предстояло принести в жертву мужу.
Наступившее утро она встретила словно утро своей казни. На работу ехать было не нужно – Адриана взяла недельный отпуск. Предстояло только одно – снова отправиться к врачу и заставить себя сделать аборт.
Одеваясь, она все думала, что в последнюю минуту позвонит Стивен и остановит ее, скажет, что согласен иметь ребенка. Но Стивен не позвонил.
К доктору надо было явиться в девять часов. Это время Адриане назначили на случай, если она не откажется от аборта. С прошлого вечера она ничего не ела и не пила – только при таком условии можно было применять обезболивание.
Бледная, дрожащая Адриана вела машину по Вилширскому бульвару. К врачу она прибыла без пяти девять, сообщила сестре и с закрытыми глазами села в приемной, сердцем чувствуя, что никогда, до конца жизни, не забудет этого ужаса.
В эти минуты она впервые ненавидела Стивена, у нее было безумное желание позвонить ему, найти его, где бы он ни был, и сказать, что она никогда ему этого не простит, но Адриана понимала, что это бесполезно.
В дверях появилась сестра и с любезной улыбкой пригласила Адриану. Она проводила ее в довольно большое помещение, велела полностью раздеться, надеть голубой халат и сесть в кресло. Рядом стояло зловещего вида устройство, Адриана догадалась, что это и есть вакуумный аппарат. В горле у нее пересохло, губы слиплись, словно смазанные клеем.
Ей хотелось только поскорее закончить процедуру, уехать домой и постараться все забыть. Еще она твердо знала, что уже никогда больше не допустит беременности. И все же, как это ни парадоксально, какая-то ее частичка по-прежнему хотела сохранить этого малыша, невзирая на то, что может произойти, что скажет Стивен, страдающий неврастенией на почве собственного детства.
– Адриана? – приветствовал ее доктор, отворяя дверь, и ласково улыбнулся. – Как самочувствие, нормально?
Она кивнула, но не смогла ничего произнести и только с плохо скрываемым ужасом глядела на него.
Доктор прошел в кабинет, закрыл за собой дверь и серьезно спросил:
– Вы уверены, что хотите этого?
Адриана опять кивнула, а потом со слезами на глазах замотала головой. Она была ужасно растеряна, испугана и несчастна. Ей хотелось быть дома, со Стивеном, и ждать их ребенка.
– Вы не обязаны это делать. И не надо, если не хотите. Ваш муж свыкнется с этой мыслью. Многие мужья поначалу устраивают такие скандалы, а когда рождается малыш, радости их нет предела. Имейте это в виду, прежде чем решитесь на аборт.
–