Манящая корона. Борис Давыдов
ву, либо просто по легкомыслию;
– денежным штрафом – для каждого, кто хоть и не являлся никем из вышеперечисленных лиц, однако знал о проведении ритуала и не сообщил об этом властям.
Виновный, принадлежащий к дворянскому сословию, независимо от тяжести проступка и, соответственно, понесенной кары, лишается титула, а также права на герб и девиз. Указанное лишение не распространяется на его потомков, ибо неразумно и несправедливо карать сына за проступок отца.
Магические ритуалы первого уровня Просветления, то есть изгнание из жилища или хозяйственных построек вредных насекомых и грызунов, поиск украденного или потерянного имущества, гадание о судьбе пропавшего человека и тому подобные, хоть и не одобряются, однако не запрещены и могут свободно проводиться квалифицированными магами, имеющими дипломы своих школ.
Проведение указанных ритуалов лицами, не имеющими вышеупомянутых дипломов, приравнивается к мошенничеству и карается по всей строгости закона».
Кодекс Правителя Норманна, параграф № 5
Мастер Раус, владелец двухэтажного дома на углу Торговой и Оружейной улиц, а заодно хозяин расположенной там же ювелирной лавки и мастерской, был известен всему кварталу как человек немногословный и сдержанный. Чуть выше среднего роста, довольно крепкого сложения, с аккуратно подстриженной окладистой бородкой и строгим непроницаемым лицом, он общался с людьми безупречно вежливо, но без тени теплоты. И всегда одинаково бесстрастно, даже если злая судьба подсовывала ему особо вредного и придирчивого клиента.
Вот и теперь, выслушивая визгливые упреки какой-то толстой купчихи, чересчур ярко и вульгарно накрашенной, – дескать, вместо любимого перстня норовят подсунуть другой, хоть и с таким же камнем, но камень меньше размером и поцарапанный! – он спокойно пропускал мимо ушей ее угрозы. Самыми безобидными из них были обещания пожаловаться начальнику стражи квартала, самыми серьезными – намеки, что обидчикам придется иметь дело с Первым Семейством (посланцу которого он не далее как сегодня утром передал кошель с ежемесячной данью). Кроме того, скандалистка, призывая богов-хранителей в свидетели, поклялась не пожалеть ног и нанести визиты всем подругам и просто знакомым, после чего те будут за сто шагов обходить эту паршивую лавчонку, прикрывающуюся поддельным или купленным патентом. Она и патента третьей-то гильдии не заслуживает, что уж говорить про вторую!
Хотя такое заявление уже граничило с откровенным хамством и напрямую задевало доброе имя покойного родителя, открывшего полвека назад эту лавку, мастер Раус снова промолчал. Вставить хоть слово было все равно что подбросить поленце в угасающий костер. Проще подождать, пока сама выдохнется, а уж потом разъяснить, в чем она неправа. Клиенту, каким бы он ни был, нельзя грубить, – это правило накрепко привил ему отец.
Можно было, конечно, просто указать ей на патент, висевший прямо перед ее глазами, и обратить внимание (опять-таки безупречно вежливым голосом, разве что добавив с аптекарской точностью едва различимую толику обиды или ехидства) на изящную золотую рамку, в которую он был обрамлен… Многие почтенные люди, входившие в самую высокую, первую гильдию торгового сословия, заложили бы не только богам, но и демонам свои души за такую рамку! Личный поставщик двора Пресветлого Правителя – это многое значило и о многом говорило. В том числе Первому Семейству… чтоб его главарю гореть в неугасимом пламени! Не забывает, мерзавец, взимать сверх обычной дани еще и десятую часть – именно за почет и «качество»… Ладно, незачем лишний раз травить душу. Если сама не заметила и не догадалась – значит, боги обделили мозгами.
Выждав, когда поток угроз, проклятий и жалоб утихнет, почтенный ювелир чуть заметно улыбнулся:
– Сударыня, мы сию минуту проясним эту неприятную ситуацию. Вот смотрите – это список моих заказчиков… – Он придвинул к себе сшитую стопку пергаментных листов, помеченных в алфавитном порядке. – Позвольте узнать, как ваше имя?
– Я ведь уже говорила! – взвизгнула толстуха.
– Вы называли его подмастерью, а не мне, позвольте напомнить, – все с тем же ангельским спокойствием произнес Раус. – Меня ведь в тот момент здесь не было… Итак, ваше имя, сударыня?..
– Дарина! – недовольно буркнула скандалистка, утирая взмокшее раскрасневшееся лицо тонким вышитым платочком.
– Так… – пальцы мастера проворно зашелестели, перебирая листы. – «Ал»… «Вейн»… «Гур»… Вот и литера «Дат». Ищем… Даар, Даргис… Нашел! Госпожа Дарина, Оружейная улица, собственный доходный дом за номером 55. Заказ: чистка перстня и растяжка на один размер. Правильно, сударыня?
– Правильно! Палец-то с годами толще стал, перстень не налазит, вот и отдала, чтобы растянули… Знала бы – десятой дорогой обошла вашу лавчонку!
«И не только палец, готов биться об заклад!» – с иронией подумал ювелир, скользнув взглядом по необъятной фигуре возмущенной купчихи.
– Теперь пойдем дальше, госпожа Дарина. Каждый заказ мы помечаем особенным образом, чтобы избежать путаницы: начальной литерой имени клиента и двумя цифрами. Один ярлычок с такой пометкой