Ученик. Николай Иванович Хрипков
И если звонили, то мог порой и не открыть, если его увлекала какая-то мысль. Но на этот раз квартира была незапертой. Филиппов ушел и услышал крики. Это его поразило. Он никогда не слышал от Петра Ильича не только крика, но даже и повышенного голоса. Незнакомец кричал, что он должен отдать ему рукопись, что ему, Чеснокову, славы уже выше головы хватит, а он, выходит, должен прозябать в безвестности. Пока Филиппов раздевался и разувался, крики замолкли, но тут же послышалось стесненное хрипение. Он поспешно вошел в гостиную и увидел Петра Ильича сидящим в кресле, а рядом с ним какой-то человек, упершись коленом Петру Ильичу в живот, душит его. Филиппов закричал и бросился вперед. Этот человек, который душил Петра Ильича, поспешно отпрыгнул в сторону и, прорычав, выскочил вон. Филиппов даже не успел толком рассмотреть его. Среднего роста. Может, лет пятьдесят. Лицо, искаженное гневом, красное. Всё! больше ничего не запомнил. Да и не до этого ему было. Тут же подскочил к Петру Ильичу и взял его за руки. Петр Ильич стал откашливаться, потом какое-то время тяжело и быстро дышал. На лице его были красные пятна и на шее вот эти следы от пальцев. Первые его слава были:
– Какой подлец! Я всю жизнь его считал порядочным человеком!
На расспросы юноши, что произошло, он отмалчивался. Ну, а дальше… «А дальше,– говорил Филиппов. – Я выпил с ним полбокала вина. Мы поговорили. На столе лежал нож. Им резали фрукты. Я взял этот нож и ударил его в сердце». Почему он убил Чеснокова, Филиппов отвечать отказался.
Прошло три дня. Филиппов замкнулся и ничего не говорил.
– Не я его веду,– усмехался Дугин. – У меня бы пел, как соловей.
Убийца есть. Да еще и явка с повинной. Но вся группа ходила поникшей. То, что есть, в суд не передашь. На суде Филиппов заявит, что оклеветал себя. И всё! Никаких доказательств! Пальчиков-то нет. Как уходил и приходил Филиппов, никто не видел. Ни одного свидетеля, ни одной улики. Мотив убийства совершенно не понятен. Из квартиры доктора ничего, судя по обыску, не пропало. И потом, а кто же душил? Филиппов его не запомнил или не хочет говорить. А может, и сам душил? А кто травил? Снова Филиппов? Но когда ему сказали, что до убийства ножом была сделана попытка отравить Чеснокова, он так удивился. И кажется, искренне. Нечего нести в суд. А значит, дело зависло.
Скворцов со товарищи начал искать предполагаемого коллегу Чеснокова, который пытался задушить доктора. И опять тупик. Все в один голос твердили, что в их среде такого человека не может быть. Конечно, никто не отрицает, что порой некоторые завидуют своим более удачливым коллегам («все мы люди – все мы человеки»), но чтобы пойти на убийство для присвоения чужой рукописи, которую потом предполагается выдать за собственную…что вы? окститесь, молодой человек.
И как же они ошиблись, уважаемые профессора, бакалавры и магистры! Витаете в вышних сферах, а человеческую-то натуру плохо знаете. Нашел Скворцов душителя. Вычислил! И дело-то оказалось не таким уж и сложным. Сами же ученые мужи навели