Дети Вольного Бога. Золотые нити. Книга первая. Ариадна Павликовская
осматриваю человека, замершего под витражами.
Он худой, как щепка. Глаза дикие, беглые, затуманенные. Лицо острое и обветренное. Залысины на висках, клочья седых волос. Хорош воин! Выдыхаю. Больше похож на психа, честное слово. Стоит в одном длинном, искромсанном плаще.
– Я слушаю тебя, – говорю и опускаюсь на трон из драконьей кости. Мужчина вздрагивает и поднимает на меня затуманенный взгляд.
– Ваша светлость, Морская деревня пала. Никто не выжил, кроме меня. Весь отряд полег… У нас там уже дети появились от либертасских рабынь, что были захвачены еще во время завоевания… Тоже погибли, мальчишки… Мы их уже обучали…
– А ты почему стоишь здесь, живой, когда твои товарищи мертвы? – Внутри все сворачивается от злости. Последнее письмо с другой стороны Заговоренного леса я получал около двух месяцев назад. Глава отряда Эймар писал, что войско удерживает позиции и ждет пополнения, чтобы отправиться дальше. Не одна проблема, так другая.
– А я сбежал, – произносит мужчина и срывается в рыдания. Стоит и ревет, как ребенок. Ногтями раздирает щеки, оставляя красные полосы на лице. Заходится в завываниях и чуть ли на колени не падает.
Я выдерживаю паузу и спокойно произношу:
– В таком случае это дезертирство. Как твое имя?
– Мот.
– Знаешь ли ты, Мот, что бывает за дезертирство?
– Что хотите делайте, мне уже ничего не страшно, мой король. Я видел, как они умирали. Больше ничего меня не напугает.
Слежу за дыханием. Срываться в крик я не стану. Большего холода, чем спокойствие, не бывает. И пусть внутри все выворачивается от злости и детской обиды, и пусть хочется топать ногами и кричать, что он врет, но я смотрю равнодушно и произношу:
– Отправьте самую быструю птицу в Морскую деревню с приказом прислать письмо в ответ. А ты, Мот… скажи, почему я должен тебе верить?
Мот опускает тонкие дрожащие пальцы в карман. Вытаскивает кусок ткани и передает гвардейцу. Тот подносит его ко мне, и я различаю волчий герб. Старая нашивка, еще со времен правления моего отца. Нашивка с фелабелльскими буквами: "Эймар с Волчьих троп".
И тут меня срывает. Срывает, как пса с цепи. Все внутри вспыхивает огнем. Я не умею проигрывать. Для меня поражение означает одно – позор. Смерть. Я вскакиваю с трона, подхожу к бедняге Моту и отвешиваю ему пощечину.
– Ты бросил своих товарищей, – слышу противную дрожь в голосе. Будь я один – пустился б в истерику, как ребенок. Верещал бы без устали и колотил кулаками стену. – Ты умрешь.
– На нас напали не либертассцы, мой король. От них мы защищали деревню не первый год и защитили бы снова, – бормочет дезертир, в ужасе глядя на меня. О, я бы с радостью их выколол, эти застывшие пустые глаза. – Клянусь, это были утопленники! Вы бы видели, как они вылезали из леса и моря, вы бы видели, как головы моих товарищей лопались и сгорали в их пламени. Вы бы тоже сбежали, мой король. Если бы у вас не отнялись ноги…
Я смотрю на него, как на идиота.
– Уведите