Напряжение. Владимир Ильин
Крови являются чистые эмоции. Чем сильнее любовь, любопытство, ярость, ненависть – тем сильнее раскручивается в теле спящая мощь поколений. А ведь парень – Максим, кажется? – так вот, парень своих обидчиков даже не ненавидел – злился, да… Значит, ударил крупицей силы – из океана, которым его наградила целая прорва благородных поколений за спиной.
Как же так получилось, что аристо оказался в интернате? Да в общем-то невелика тайна. В период родовых войн всех новорожденных принудительно оформляют под чужими именами и фамилиями, вписывая в графу «родители» отказ от материнства. Все для того, чтобы палачи противоборствующей стороны не убили младенца.
Государственные клиники находятся под протекторатом императора, но они – совсем не крепость, и не стоят у дверей «мастера» и «виртуозы». А тех, кто нападет, еще требовалось поймать и обвинить… Жестоко, грязно – разумеется. Но если представить, что вот такая прелесть вырастет, направляемая ненавистью к убийцам родителей, и в один солнечный день накроет Огненным Штормом Родовой Силы имение своих обидчиков, со всеми, кто в нем находится, в том числе и детьми… Тут-то и задумаешься, выбирая – одна невинная чужая жизнь сейчас или сотни твоих родных, столь же невинных, после.
Потому и переименовывали детишек, указывая неодаренными, не записывали в журнал матерей – все для того, чтобы дать шанс выжить, убрать из огня войны.
Родная мать, разумеется, знает имя своего ребенка и легко найдет его потом, когда угроза жизни малышу пройдет, вот только… иногда тайна уходит вместе с матерью. И появляется такой вот круглый сирота – Максим. Никому не нужный ребенок, судьба которого – раз проснулся дар – украсить своей персоной вооруженные силы императора, отрабатывая потраченные на его содержание деньги… Если только добрый-добрый дядя Коля не устроит ему воссоединение с родней гораздо раньше – разумеется, за огромное вознаграждение. Почему-то Николай не сомневался, что у рода с такой Силой Крови вознаграждение будет именно огромным.
Коля отер рукавом лоб и отдышался перед очередной лестницей, на этот раз – на третий этаж, туда, где был архив с картотекой дел воспитанников. А Машка потерпит, никуда не денется…
Перед сторожем нет закрытых дверей – и связка с ключами на поясе тому лучшее подтверждение. Аккуратно провернулась личинка замка, затрепетали разогревающиеся прямоугольники ламп, освещая десяток поставленных поперек длинной комнаты стеллажей. Николаю не нужна была фамилия паренька – много ли Максимов на потоке? Примерный год рождения он прикинул, так что задача отыскать личное дело его Шанса и найти в нем группу крови и номер родильного отделения представлялось не такой и сложной задачей. А дальше – наведаться туда, порасспросить: может, искал кто мальчугана. С чего-то нужно было начинать, какие-то данные иметь на руках, чтобы действовать самому или просить