Эфириус. Кристофер Нолланд наших дней. Анастасия Княжева
виноватый взгляд, поцеловала в щёку и переключилась на маму. Она работала инструктором ЛФК, и у неё сегодня была как раз вторая смена.
Мы остановились за два дома от моего, чтобы не привлекать к себе ненужного внимания. Тень Ланы поведала нам, что возле подъезда находились люди Штольцберга.
– Ну что, план с переодеванием в силе? – весело спросил Макс, и я отозвалась ему в тон:
– Похоже на то.
Эндрю надел белый парик, в котором он выглядел просто чудовищно, ну а я – рыжий. С задорными хвостиками. А заодно и какой-то жуткий розовый пуховик вместе с розовыми меховыми наушниками. Джинсы сняла, выставив на всеобщее обозрение утеплённые леопардовые леггинсы. Ну и над соответствующим макияжем пришлось поколдовать.
– Засмеётесь – убью! – честно предупредила я, и Макс, старательно напрягая щёки, бросил мне пачку жвачки:
– Лови бабл-гам! Будешь дуть.
Я прыснула, и мы дружно расхохотались. А отец покосился на нас с сомнением.
– Думаешь, это сильно поможет? – спустя минуту спросила я, придирчиво разглядывая своё отражение в зеркале. – Мне кажется, лицо всё равно узнаваемо.
– А, да, чуть не забыл. – Макс порылся в бардачке и извлёк оттуда два серебристых ошейника. – Лови! Это голографы. Они корректирует внешность и изменяют голос. У Ирены забрали. Тот, что с царапиной, немного сломан и настроен только на дам, но тебе подойдёт. Там слева есть кнопочка…Разберёшься!А второй отдашь маме…
Я покосилась на гаджет с сомнением, но всё же надела и активировала. Посмотрела в зеркало – и ухмыльнулась. Оттуда на меня смотрела девушка с крупным носом, раскосыми маленькими глазками, ямочкой на подбородке и пухлыми щёчками.
– Неплохо… – уважительно присвистнула я, и, пока отец не проделал во мне дыру, шустро выскочила на улицу.
Эндрю выбрался из карлёта следом, и мы вдвоём направились к моему подъезду.
– И что это было такое в машине? – бросила на ходу, окинув его любопытным взглядом.
– Не понимаю о чём ты, – усмехнулся напарник, но так, что мне стало ясно: всё-то он знает.
– Не понимаешь, значит… Хорошо. Я о твоём обещании моему отцу…
– А, ты об этом… – делано легкомысленно отозвался Эндрю. – Ему так будет спокойнее. Он ведь считает, что ты собиралась меня… как это у вас говорится, а охмурять!
– Я не собиралась тебя охмурять!
Эндрю сверкнул белозубой улыбкой и покачал головой.
– Ну-ну.
А я надула пузырь побольше и с возмущением его чпокнула.
Дальше стало не до разговоров. Впереди маячил чёрный джип с людьми Штольцберга, и мои мысли переключились всецело на него. Сердце загрохотало, а когда мы проходили мимо, так и вовсе, казалось, готово было выскочить из груди. Чудом сдержалась, чтобы не ускорить шаг.
Эндрю демонстративно сутулился, опустив пониже шапку-ушанку и засунув руки в карманы. Ну а я старательно надувала розовые пузыри и энергично работала челюстью, подражая жвачным животным.
– Карина? –