Превращение (сборник). Франц Кафка
очень счастлив и что наши с тобой отношения изменились только в одном – до сих пор у тебя был просто друг, а теперь у тебя будет очень счастливый друг. Кроме того, в моей невесте, которая скоро сама тебе напишет, а пока просит передать сердечный привет, ты найдешь искреннего друга, что для холостяка не такое уж малое приобретение. Я знаю, обстоятельства таковы, что удерживают тебя от приезда к нам, но разве моя свадьба не достаточное основание, чтобы пренебречь всеми препятствиями? Как бы там ни было, считайся только с собой и действуй по своему усмотрению».
Георг долго сидел за письменным столом, глядя в окно и вертя письмо в руке. На поклон знакомого, который проходил мимо по улице, он ответил рассеянной улыбкой.
Наконец он сунул письмо в карман и прошел по короткому коридору в расположенную напротив спальню отца, куда не показывался уже несколько месяцев. Да в этом и не было нужды, потому что они постоянно встречались у себя в магазине и обедали одновременно в ресторане; вечером, правда, каждый сам заботился о своем ужине, но потом, в тех случаях, когда Георг не проводил время с друзьями или невестой, что теперь случалось довольно часто, они обычно сидели еще с полчасика вместе в общей гостиной, каждый уткнувшись в свою газету. Георг удивился, что у отца в спальне темно даже в такое солнечное утро. Как, значит, затемняет комнату, выходящую в узкий двор, высокая стена напротив. Отец сидел у окна в углу, наполненном всевозможными реликвиями, напоминающими о покойной матери, и читал газету, которую держал перед глазами как-то боком, стараясь приспособиться и помочь своему слабеющему зрению. Со стола не были убраны остатки завтрака, по-видимому, почти не тронутого.
– А, это ты, Георг, – сказал отец и сразу поднялся ему навстречу. Его тяжелый халат распахнулся, полы развевались при ходьбе. «Мой отец все еще богатырь», – подумал Георг.
– Здесь же страшно темно, – сказал он.
– Да, это верно, темно, – ответил отец.
– И окно закрыто.
– Мне так больше нравится.
– На дворе теплынь, – заметил Георг, как бы продолжая сказанное раньше, и сел.
Отец взял со стола посуду и поставил ее на ящик.
– Я, собственно, пришел только затем, чтобы сказать тебе, – продолжал Георг, рассеянно следя за движениями отца, – что все же написал сегодня в Петербург о моей помолвке.
Он вытащил было письмо из кармана, но тотчас же опустил его обратно.
– В Петербург? – спросил отец.
– Моему другу, – пояснил Георг и постарался заглянуть отцу в глаза. «В магазине он совсем другой, – подумал Георг. – Как он здесь расселся в кресле и руки на груди скрестил».
– Да. Твоему другу, – сказал отец с подчеркнутым ударением.
– Ты ведь знаешь, отец, я не хотел писать ему о своей женитьбе, заботясь только о нем, ни по какой другой причине. Ты сам знаешь, он трудный человек. Я решил, пусть услышит стороной о моей свадьбе –