Штурм Корфу. Владимир Шигин
не мог уклониться от навала. «Женере» ударил носом в левый крамбол «Леандра», а потом протерся вдоль его борта, сорвав несколько портов нижнего дека. Огонь английских стрелков пока сдерживал французов от атаки. Орудия обоих кораблей в упор расстреливали друг друга. Но в это время подул небольшой ветер. Первыми натянулись паруса «Женере», и, отойдя от «Леандра», он повернул ему под нос. Английский корабль был в самом жалком положении. Вскоре «Женере» привелся к ветру, а «Леандр» развернулся и прошел у него за кормою. Томпсон воспользовался ситуацией и разрядил французу в корму свои пушки. Это был успех, но, увы, успех последний. Тут же француз развернулся и ответил всем бортом. А так как дистанция между кораблями была самая минимальная, ни одно французское ядро не пропало даром. Был ранен капитан Берри, в него попал оторванный человеческий череп. Дважды ранен был и Томпсон.
Ветер снова стих и на море воцарился полный штиль, но перестрелка не прекращалась. В это время «Женере», уловив легкий порыв, спустился к ветру и занял положение на левом крамболе «Леандра». Пушки английского корабля были завалены обломком фор-стеньги и не могли действовать. Лежоаль, видя, что противник прекратил огонь, прокричал:
– Так вы сдаетесь или нет?
«Леандр» находился к этому времени уже в совершенно беспомощном состоянии: нижние реи упали на планширь, а весь рангоут, исключая бушприт, был сбит ядрами «Женере». Напротив того, французский корабль имел весь рангоут, исключая крюйс-стеньги целым, а потому спускался вдоль «Леандра», намереваясь зайти ему с кормы. Понимая, что после этого залпа ему конец, Томпсон прицепил на шпагу французский гюйс и принялся размахивать им, крича:
– Мы сдаемся! Не стреляйте!
Так как все шлюпки на «Женере» были разбиты, боцман и несколько мичманов бросились в воду, переплыли на «Леандр» и вступили в командование призом.
Всего бой длился шесть часов. За время боя «Леандр» потерял трех мичманов и более трех десятков матросов, почти шестьдесят человек было ранено. Позднее англичане писали, что французы потеряли сотню убитыми и две сотни ранеными, но эти цифры сильно завышены. Вряд ли потери на «Женере» были больше, чем у англичан.
Историк Джеймс, сам пораженный поведением своих сдавшихся соотечественников, пишет: «Экипаж “Леандра”, покорявшийся угнетениям новых владетелей, более всякого другого, доказал ненарушимость правил сдачи; львы превратились в ягнят, и неповиновение их оказалось только в самовольном спуске шлюпки для перевоза капитана Томпсона и офицеров на “Женере”, также для взятия с французского корабля человека высших достоинств с более благородными чувствами, нежели бессмысленные мичмана, к нам прибывшие. Капитан Томпсон и офицеры его, ждавшие ласкового приема, скоро увидели свою ошибку. Французский командир совершенно ободрал их. Г. Лежоаль позволил пленнику оставить у себя только три рубашки и взамен платья дал ему старую шинель. Корыстолюбец не позволил даже храброму капитану удержать куртку, в которой