Битва за успех. Как стать 6-кратным чемпионом мира по боевому самбо. Вячеслав Василевский
что?! Это же неправильно! Как можно бить ребенка???
Но даже если бы это кричал тот я, что лежал на земле и тщетно пытался защититься от их ударов, они бы меня не услышали, потому что слишком уж громко орали:
– Это! Наша! Бабушка!!!
Как будто это что-то меняло.
Я вернулся домой, и родители, увидев меня, были шокированы. Потом повезли в больницу. Я так никому и не признался в том, что именно произошло.
Если сегодня случается что-то подобное, то это попадает на камеру, вызывает резонанс. Соцсети, блогеры, журналисты, телепередачи, возбуждение дела, постановка его на особый контроль…
А тогда это было в порядке вещей. И не только из-за отсутствия камер наблюдения.
Избили ребенка и избили.
Глава 2. Мои замечательные
Несмотря ни на что, детство у меня было неплохое. Во всяком случае, по меркам тех лет. Родился и вырос я в Зеленогорске, это маленький закрытый городок. Причем закрыт он до сих пор, из-за градообразующего предприятия – электрохимического завода. И все в Зеленогорске было какое-то одинаковое: улицы, дома, детские площадки. И люди. Кто-то работал на заводе и казался чуть покруче остальных – зарплаты побольше, какая-никакая стабильность. А кто-то работал в других местах, вроде рынков или тех же детских садиков, и жил попроще. Но на самом деле почти все существовали примерно одинаково небогато. У нас был «Москвич-412», зеленый такой, и по местным меркам это считалось весьма неплохо.
У нас были сады, выращивали картошку, огурцы, помидоры, ягоды разные…
Детство – оно везде детство, и мы, как и мальчишки и девчонки по всему миру, веселились, мяч гоняли, играли в прятки.
Ребенком я был весьма своеобразным: спокойно мог подраться, нагрубить кому-то, но при этом был абсолютно домашним мальчиком. Друзья собирались гулять, звали куда-то, а мне не хотелось: дома было хорошо. Мой старший сын сейчас, кстати, такой же. Ну а мама меня, конечно, постоянно на улицу выпроваживала, как и все мамы мира.
При этом у меня были друзья на улице, относились они ко мне хорошо, но выходить все равно не хотелось. Я как-то не любил новых людей, новые сборища. И на дзюдо я попал скорее случайно: это был один из тех редких эпизодов, когда меня удалось куда-то вытащить за компанию. Ребята из двора записались на дзюдо, рассказали мне – и я тоже решил ходить. Ведь все было рядом, удобно. К тому же мне нравилось то, что я всего семилетний – а уже сам хожу в спортивный зал.
Когда я впервые пришел туда, оказалось, что тренер Александр Степанович Трифонов уже набрал группу.
– Ты вот что, – подумав, сказал он. – Посиди пока, посмотри. Тут пацаны уже год почти занимаются, и ты как-то получаешься ни туда ни сюда.
Я сижу, смотрю. Потом на следующий день пришел и снова сижу, смотрю. Ходил так неделю, и тренеру это, видимо, надоело:
– Давай-ка в строй, будешь заниматься.
Всего через два месяца я уже участвовал в первых соревнованиях и сумел победить. Александр Степанович стал уделять мне больше внимания. Так дзюдо стало важной частью моей жизни.
Моя мама, Ирина Андреевна, долго