Күнсұлу. Азамат Ескожа
поджигай, – девушка накидала хворост возле одного отверстия и кивками дала понять, что теперь можно. Она вытерла клинок от грязи, еще немного полюбовалась дамасской сталью и вернула его хозяину.
– Сейчас приду, – подхватив лук, Күнсұлу исчезла в надвигающихся сумерках. Сперва она поднялась на скалу и понаблюдала за костром преследователей далеко в степи за речкой. Они сумели значительно оторваться от них и устроить безопасный привал.
Гассан тем временем развел костер и удивленно убедился, что дыма на самом деле не было. Ради эксперимента он прикрыл второе отверстие и дыма прибавилось. Подкачка воздуха позволяет сжигать дрова при более высокой температуре, резко уменьшая количество дыма, догадался он. Он видел что-то подобное в Дамаске, куда отец взял его с собой по торговым делам. Кинжал, кстати, был оттуда же, из местного кузнечного цеха. Отец здорово переплатил тогда за него, но для любимого сына он ничего не жалел.
Незаметно появилась Күнсұлу и бросила рядом с огнем свежедобытого зайца. Она деловито наклонилась к парню и теперь уже без спроса вытянула кинжал. На Гассана пахнуло теплом ее тела, в котором смешались запахи степи, лошадиный пот и будоражащий аромат молодой женщины. Она в темноте даже не заметила как он залился краской, распластала зайца и резким движением вспорола ему брюхо. Заметив взгляд парня, полный ужаса, прыснула и протянула ему сырую ножку. Гассан оторопело отшатнулся. Девушка тихо засмеялась, нанизала мясо на острую ветку и пристроила к углям. Вскоре в темноте запахло вкусным.
– Нравится? – она подвинула к парню оставшиеся куски.
– Ммхмм, – сквозь голодное урчание Гассан утвердительно кивнул головой. Күнсұлу сидела, опёршись подбородком на ладонь и с любопытством смотрела на парня, жадно уминающего жесткое пахучее мясо. Густые брови, нос с горбинкой и оливковые глаза рода Аль-Закария не оставляли парня незамеченным для женского пола.
– А ты красивый, – без стеснения произнесла она ничего не понявшему парню. Гассан на всякий случай опять закивал, и немного подумав, приложил руку к груди в знак благодарности. Күнсұлу рассмеялась своим звонким и нежным хохотом и шолпы4 в ее косах зашелестели в тон. Казавшийся до этого грубым и каркающим, в устах девушки степной язык завораживал своей певучестью и как нельзя более подходил для бескрайних просторов этой суровой земли. Он оживлял эту казавшуюся бесплодной землю. Наверно, нужно было встретить этот прекрасный цветок, выросший среди песков, чтобы увидеть красоту пустыни.
– Заяц, – медленно проговорил Гассан, показывая на рисунок зайца.
– Қоян5, – Күнсұлу подняла ладони над головой и смешно изобразила зайца.
– Қоян, – он несколько раз повторил новое слово и постарался запомнить. Он пожалел, что блокнот остался в лагере вместо со всем скарбом. Благо, что песка вокруг было много и теперь он был покрыт разными изображениями.
Конец ознакомительного фрагмента.
Текст
Шолпы (каз.) – девические серебряные украшения, вплетавшиеся в волосы.
Қоян (каз.) – заяц.