Низвергнутый: кланы высшей школы. Михаил Беляев
с места. – Сказал бы мне и вместе мы что-нибудь придумали!
– Придумали? Например?
– Подняли бы школьные правила, сообщили в дисциплинарный комитет, студсовет, учителям в конце концов! Они бы точно отреагировали и заставили бы их извиниться!
Я нахмурился и взял её за локоть.
– Пойдём-ка выйдем, Могами.
– Э… куда? Ямада!
Крепко держа за руку, я вывел девушку в коридор. Плотно закрыл за собой дверь, припёр Могами к стенке возле окна и зло зашептал ей в ухо.
– Так где же вы были весь прошлый месяц? Почему никто из вас не сообщил раньше? Чего вы все ждали-то?
Её взгляд был красноречивее любых слов. Бессильная ярость и страх.
– Ты не понимаешь, Ямада, – забормотала она. – Раньше нас бы не послушали.
– Даа? Почему?
Она стыдливо отвернулась.
– В чем дело, Могами? Потому что никто из наших не осмелился врезать этим уродам? Они тебе угрожали? Или учителя просто забили бы, потому что ты – неодарённая?
Девушка скрипнула зубами. Я попал в точку.
– Скажи мне честно, Могами. Я на твоей стороне.
– …вместе. Всё вместе, – прошептала она. – Ты не знаешь, тебя не было здесь в первый день. Когда учитель ушёл за учебниками, к нам зашли эти… уроды. И сказали, что теперь класс будет подчиняться им. Конечно, были несогласные! Но за неделю они отловили по одному, запугали и избили их всех. Большинство из нас – неодарённые, что мы могли им противопоставить?
– А учителя?
– Они всё видели, но молчали. Я пыталась собрать ребят, объединить класс, даже стала старостой на вторую неделю учебы, но меня никто не слушал. Все были слишком напуганы. А потом они поймали и меня.
Могами побледнела, её взгляд быстро скользнул по коридору до двери и обратно.
– Девушка из той банды сказала, что если я хоть слово скажу Дисциплинарному комитету или учителям, они поймают меня после школы и сделают такое, что жить потом не захочется.
Она шмыгнула носом и продолжила.
– Они стали приходить в класс. "Присматривать" за нами. Издеваться над парнями, лапать девчонок. Терпеть это было невозможно, но все помнили, чем это грозит.
Вот, значит, как. А потом появился я, случилось то, что случилось, и все выдохнули с облегчением. Наша отличница вспомнила, что она староста, и начала возвращать себе позиции главы класса. За мой счёт, конечно же.
– И что ты хочешь сейчас, Могами?
– Жить нормальной школьной жизнью, – она упрямо посмотрела на меня. – Чтобы мы вместе учились и веселились, а не боялись выйти из класса на перемене. Помоги мне, Ямада.
Я усмехнулся. Надо же, наша строптивица переступила через свою гордость и попросила помощи.
– Подчиняться тебе, Могами, я не буду. Но и мешать тоже. Хочешь решать проблемы класса – решай, но не вмешивайся в мои дела.
– Ямада, это неправильно, – она сжала мою руку. – Большинство из нас неодарённые, нам нужно держаться вместе!
– Ну так и держись за меня, – ухмыльнулся я. – А не выставляй идиотом перед всем классом.
– Я