Государство. Алексей Абрамов
лежал разложившийся брикет неприятно пахнущего сливочного масла. Аккуратно, как сапер, который разминирует бомбу, он все это перебрал, выкинул окончательно испорченные продукты, а все остальное забрал с собой. С этим можно было жить.
Прежде чем заняться остальными членами компании Павел сказал, пенсионеру, – Спасибо, – сел рядом, ногой раздавил консервную банку и в два – три глотка проглотил содержимое. Морская рыба таяла во рту и была неимоверно вкусной, а густое масло показалось вкуснейшим из тех, что он пробовал.
С незапланированным обедом покончено, – Павел переместился к следующему покойнику.
То был молодой человек, судя по одежде листавший страницы модных глянцевых журналов, которые выпускались в то время и подражавший тем куклам, которых законодатели мод одели так, как им казалось должны одеваться люди. Ничего поражающего воображение. Брендовая, качественная одежда. Хорошая кожаная коричневая куртка, плотные джинсы и модные кроссовки, похожие на туфли.
– В такой обувке хоть на прием в Букингемский дворец, хоть на теннисный корт, – Павел развязал шнурки, отодрал липучки и снял обувь. Потом обыскал тело. В правом нагрудном кармане зазвенела мелочь. Рядом лежал студенческий на имя Антонова Геннадия, студента третьего курса с названием ВУЗа о котором он никогда не слышал. В последние время частные институты, академии и университеты росли, как грибы после дождя.
На площадке без сидений, в углу упершись спиной в стену, полулежала – полусидела женщина в черном платке и в куртке ниже пояса. Ноги и костлявые руки были разбросаны по сторонам. В ее одеянии Алексей сразу уловил национальный колорит. Подойдя поближе и заглянув в лицо, утвердился в своих догадках. Жительница южных регионов страны сидела в хиджабе. Платок сбился и над черепом висел клок черных с проседью волос, которые она так тщательно прятала. При ней ничего не было. Без какой либо боязни, он сунул руку в карман и резко, как ужаленный выдернул ее обратно. На ладони и пальцам образовались несколько кровоточащих ранок.
Он поддел карман с наружи и, приподняв его, вывалил содержимое. На пол посыпались мелкие гвозди, обрезки крупных кусков прута и ядра подшипников разного калибра. В недоумении он взялся за второй карман, который так же под завязку был забит металлическим хламом. Он пригляделся к талии покойной и потихоньку смутно стал догадываться. Теплое, плотное пальто в этом месте сложилось в складки, но даже для этого оно слишком сильно выпирало в этом месте. Чтобы расстегнуть одежду пришлось постараться до боли в пальцах. Большие костяные пуговицы, которые женщина или тот, кто ее снаряжал, были впихнуты в маленькие прорези, и пуговицы приходилось буквально выворачивать.
Одна их пуговиц отлетела, а Павел, разозлившись с силой, дернул за край пальто и на пол полетели остальные. Подскочили и, подпрыгивая, со стуком разъехались в разные стороны. Все это он слушал, окаменев от страха.
Ч