Моя работа в Москве и Финляндии в 1939-1941 гг.. Юхо Кусти Паасикиви
чтобы такие возмутительные факты впредь не имели места. Ввиду этого советское правительство, заявляя решительный протест по поводу случившегося, предложило финляндскому правительству отвести свои войска подальше от границы на Карельском перешейке – на 20–25 километров, и тем предотвратить возможность повторных провокаций». «Нота Молотова не содержит угроз. По своим требованиям она весьма умеренна», – записал я в своём дневнике.
В эти дни антифинляндская пропаганда в Советской России постоянно усиливалась. На заводах и в других местах началось проведение митингов, на которых принимались резкие резолюции против Финляндии, которая якобы вероломно напала на Советский Союз. Во многих из них одновременно восхвалялась мирная политика Сталина – так сообщал Ирьё-Коскинен в упомянутом выше отчёте, делая вывод, что даже политические комиссары пока не рассматривают войну как средство решения. Маршал Маннергейм в эти дни побывал с инспекционной поездкой на Карельском перешейке, вернувшись в Хельсинки 27 ноября. На следующий день он опубликовал в газетах своё заявление, в котором высказал мнение, что утверждение российской стороны основывается на недоразумении, поскольку наши передовые артиллерийские батареи, а именно батарея лёгкой полевой артиллерии, располагались на расстоянии 20 километров от советской границы. В свою очередь, тяжёлая артиллерия была дислоцирована не менее чем в 50 километрах от границы.
Правительство ответило нотой от 27 ноября. В ней отмечалось, что по результатам проведённого расследования артиллерийский обстрел не производился с финской стороны, как это утверждает правительство Советского Союза. В то же время расследование показало, что на советской стороне границы в районе Майнилы в указанное время производились стрельбы. С финской стороны можно было видеть место разрыва снарядов у деревни Майнила на поляне, которая находится всего в 800 метрах от границы за открытым полем. Таким образом, возможно, имел место несчастный случай в ходе учебных стрельб на советской территории. Поэтому финская сторона отвергала протест Москвы и констатировала, что со стороны Финляндии не было предпринято никаких враждебных действий против Советского Союза.
По поводу того, что в ноте Молотова содержалась ссылка на сделанные Таннеру и мне предупреждения об опасности, которые вызывала концентрация регулярных войск вблизи Ленинграда, было замечено, что с финской стороны в непосредственной близости от границы были размещены лишь подразделения погранвойск; там не было артиллерии, дальность действия которой была бы достаточна, чтобы стрелять через границу. Хотя не было какой-то конкретной причины для отвода войск от пограничной линии, правительство Финляндии всё же было готово обсудить предложение о том, чтобы отвести на определённое расстояние войска, расположенные по обе стороны границы.
Правительство Финляндии с удовольствием констатировало, что советское правительство не стремится раздувать