Низвергнутый 2: кланы высшей школы. Михаил Беляев
сразу понял, что здесь происходит.
– "Неа, только куча людей и что-то вроде трибуны или алтаря".
– "В смысле? У них там что, собрание секты?.."
Коёми даже не представлял, насколько точно он описал происходящее. Здесь собрались бедняки и нищие всех возрастов, женщины и мужчины, от одного взгляда на которых в голову шло обидное прозвище "неудачники". Среди взрослых я заметил несколько детей – пара мальчишек возле стены и девочка в сером балахоне с капюшоном в самом центре зала. И каждый держал в руках плетеный цветной шнурок с рядом узелков – их символ, тотем. Физическое воплощение веры.
Тадаши хоть и козёл, но ему удалось собрать вокруг себя целую секту. И люди ждали начала проповеди своего священника. Я взглянул на часы: без пятнадцати три часа. Вот-вот начнется.
Он действовал в точности по "наставлениям для молодых богов". И коли прежними методами он не добился своего, ему не оставалось ничего другого, кроме как собрать паству для своей "богини" и призвать ее лично. Мир, переполненный магами – смертельное место для божества, но такое средоточие сомы, направленной в неё, эта богиня пропустить не могла.
Ровно как и Имперская Разведка.
– Где же ты? – я обвел взглядом толпу. Где-то среди них сейчас скрывалось божество, даже не подозревающее, в какую ловушку её пригласил идиот Тадаши.
Декорации и актёры были готовы. Осталось лишь дождаться выхода главного действующего лица.
Двери за трибуной открылись – и к людям вышел человек в сером. Я едва узнал в нём Кога Тадаши, он изменился до неузнаваемости. Расширенные зрачки, бледное лицо с выражением торжества, фанатичный взгляд человека, готового идти до конца. Сжимая в руке плетеный цветной шнур с вязью узелков, он подошел к трибуне и поднял руки.
– Приветствую, братья! – воскликнул он. – Внявшие Зову Её и те, кто откликнулся, здесь!
Входные двери в театр открылись – и несколько человек внесли ящики, полные ароматного хлеба. Они прошли к трибуне и, поставив ношу у ног Тадаши, начали раздавать хлеб людям.
Хитрый ублюдок… он учёл даже это. Слово ничего не стоит, если его не подкрепить делом. И пока толпа ест дармовой хлеб, он льет им в уши ложь, убеждая и склоняя на свою сторону всю паству.
– Алчные свиньи из богатых районов не понимают вашей боли! – вещал он, глядя на оживившихся людей, тянущих руки к хлебу. – Но у Неё хватит милосердия для всех. Ешьте, родные, и передайте своим близким, кто голоден и забыт.
Едва ящики с хлебом опустели, Кога-младший начал проповедь. Народ внизу пришел в движение, люди потянулись к трибуне, иногда кивая и выкрикивая слова одобрения. Извечная тактика действовала безотказно: дай людям пищи и зрелища, и их сердца будут принадлежать тебе. На мгновение я даже восхитился Тадаши, он подбирал слова так умело, что вскоре люди стали дружно кричать "да!", собираясь в середине зала.
А в центре толпы я заметил ту самую девчонку в капюшоне – она уплетала хлеб, то и дело касаясь людей рядом. Она собирала сому! Твою же…
Дверь с грохотом влетела в зал. А следом внутрь