Фантасмагория. Книга вторая. Утоление жажды. Рифкат Гатупов
ближе которого к себе не подпускала. Она бесподобно танцевала, двигая всем своим станом, поводя плечами, и особенно божественными были движения её рук, – они очаровывали, привлекая и приковывая к себе внимание. Их тонкие, ритмичные, отработанные перемещения в пространстве будили надежду. Она танцевала самозабвенно и умело. Особенно в паре с другой, когда шла за кавалера.
Она была похожа на полу-мальчика, полу-юношу из каких-то далёких южных стран, экспансивного, темпераментного и впечатляющего.
В общем-то, она вполне соответствовала классическим индийским канонам, особенно своими широкими бёдрами, полной грудью и несколько суженной талией.
Она притягивала взор, и от неё было трудно оторваться, особенно, когда она бросала встречный взгляд, и когда взоры соприкасались в воздухе, как бы материализуя то неисполнимое, но желанное, то, что так упоительно влекло меня.
У неё были живые, подвижные, чуть-чуть навыкате глаза, несколько удлинённый продолговатый нос с острым кончиком, который придаёт особую выразительность её лицу, и, особенно, её мимике; были сильные крепкие ноги, похожие на ноги девушки-подростка, которая ходит с поцарапанными коленками, ещё лазает по деревьям и дерётся с мальчишками.
Её пальцы были несколько грубоваты, прочные, как у всех, кто работает в лабораториях и часто соприкасается с различными растворами, кислотами и щелочами, и связан с долгой, тонкой, кропотливой работой.
Одним словом, – она была бесподобна.
Почему была? Она есть, но не со мной.
Велта – святая. Хельга – святая. Ольга – святая.
Она жива, она есть, но она уже и не помнит меня. Или не вспоминает. Что для меня практически равнозначно. А мне на память остались стихи, и высохшие цветы в альбоме, фотографии и письма. И её прощальный подарок – стихи. Они не её, но всё равно хорошие:
Упаси вас бог познать заботы
О прошедшей юности тужить,
Делать нелюбимую работу,
С нелюбимой женщиною жить.
Любимая навсегда. Навсегда любимая.
Бревно
«…бойтесь равнодушных, потому что только с их молчаливого согласия совершаются на Земле все преступления и предательства».
Кругом кипела жизнь.
Шли люди, и никто не останавливался.
Ринат ещё раз оглянулся.
Трое подвыпивших парней привязались к какому-то мужчине средних лет. Тот что-то сказал им и быстро заскочил в отходящий трамвай. Один из парней рванулся, было за ним, но двери резко захлопнулись, и трамвай тронулся с места. Парень угрожающе и яростно погрозил крепко сжатым кулаком вслед, громко крикнув, что они ещё встретятся, и вернулся к своим ребятам.
Тут же на остановке появились два франтовато одетых молодых человека. Они также были навеселе, хотя сейчас ещё было раннее утро. Впрочем, сегодня была суббота, а вчера, говорят, везде выдавали зарплату. Правда, вчера пьяных на улице было много меньше.
Один из вновь прибывших