Две сестры. Проклятье рода. Елена Малиновская
дороги и навестить могилу матери. Говоря откровенно, у меня и не было такого желания. Мать умерла для меня намного раньше – в ту жуткую ночь, когда я поняла, что дома меня не ждут даже на праздник.
Уже в пансионе Мари вручила мне письмо от Элизы Этвуд. Прабабка словно знала, что я не смогу бросить сестру, поэтому адресовала его именно сюда. Правда, конверт почему-то оказался выцветшим, будто пролежал где-то не один месяц. Но тогда мне было некогда задумываться над подобными мелочами. Главное – меня желали видеть! И я, забрав заплаканную сестренку, вновь отправилась через всю Итаррию, на сей раз в солнечную провинцию Вельд, а именно – в маленький городок Аерни.
И вот теперь я стояла и рассматривала заброшенный дом, около которого меня высадил возница, и недоумевала все больше и больше. Что все это значит? Такое чувство, будто тут давно никто не живет. Быть может, произошла какая-то глупая ошибка, и на самом деле это не жилище Элизы Этвуд? Или же кто-то разыграл меня и подделал почерк прабабушки, хорошо знакомый мне по письмам? Но кому это могло понадобиться?
– Что вы тут делаете?
Я вздрогнула от неожиданного громкого вопроса, прозвучавшего слишком близко. Обернулась, торопливо натягивая на лицо приветливую улыбку.
Около калитки стоял высокий хмурый мужчина лет тридцати в темном строгом костюме, несколько неуместном в столь солнечную и жаркую погоду. Он неприязненно посмотрел на меня, затем перевел взгляд на Анну, которая с искренним детским любопытством изучала незнакомца, и вновь исподлобья уставился прямо мне в глаза.
– Добрый день, – поздоровалась я, изо всех сил изображая радушие и благожелательность. Шагнула к нему, протянув руку для знакомства. – Меня зовут Хлоя Этвуд. Наверное, произошла какая-то ошибка. Я просила возницу доставить меня к дому моей прабабушки – Элизы Этвуд, но он высадил нас здесь…
– Это и есть дом Этвудов, – перебил меня незнакомец и поморщился, будто мои слова доставили ему какое-то неудобство. Покосился на мою ладонь, которую я все так же держала протянутой к нему, и демонстративно скрестил на груди руки, показывая, что не намерен ее пожимать.
– Вот как? – растерянно переспросила я, несколько растерявшись и от его слов, и от настолько нарочитого недружелюбия. – Но этого просто не может быть! Я получила от нее письмо буквально пару дней назад…
– Элиза Этвуд умерла около года назад, – перебил меня незнакомец и презрительно фыркнул. – Если желаете, навестите местное кладбище. Думаю, вы без особого труда найдете ее могилу.
Я замолчала, не зная, как реагировать на столь невероятную новость. Не торопился продолжить разговор и мужчина. Он стоял в нескольких шагах от меня, худощавый, темноволосый и синеглазый, и по-прежнему морщился, словно мое присутствие как-то тяготило его.
– За вами стоит женщина, – вдруг отчетливо произнесла Анна, которая все это время с интересом слушала нашу беседу. Невежливо ткнула пальцем в незнакомца, показывая,