Чудесное лето. Елена Юрьевна Сорокина
увели спать, и девочка осталась одна. На улицу вышел Петька и пошёл в сарай за велосипедом. И тут из подъезда появилась Эвелина. Вся такая нарядная-нарядная. В красивом платье, с красивыми пышными бантами, в белых лакированных туфельках и белых ажурных носочках. А волосы, завязанные в два хвоста, были завиты в локоны. Ну, прямо принцесса! Эвелина стояла около подъезда. Наверно, ожидала бабушку, чтобы идти куда-то. Петька проехал мимо, сделал круг и опять проехал мимо, стараясь проезжать как можно ближе к девочке. Эвелина покосилась на него, скривила губы и чуть-чуть отошла. Поля из песочницы наблюдала. Петька на очередном круге остановился и что-то сказал. Эвелина ответила, не поворачивая к нему головы. Петька снова что-то сказал. Эвелина повернула голову, смерила мальчика с ног до головы презрительным взглядом и отвернулась, задрав нос кверху.
Поля в песочнице хмыкнула и покачала головой: «Так-так-так. Что-то будет».
Петька оттолкнулся ногой от скамейки и, проезжая сзади, что-то положил на макушку девочке. И поехал себе дальше. Эвелина постояла, потом беспокойно переступила с ноги на ногу, потом махнула рукой, пытаясь смахнуть это что-то. А потом… она завизжала, замахала руками, затопала ногами
– Ой, мамочки! Снимите это с меня! Снимите!
Поля встала.
– Во даёт! – раздался сзади голос Петьки.
Поля обернулась. Петька сидел на велосипеде, опираясь ногой на скамейку беседки, и с интересом наблюдал.
– Кого ты на неё посадил?
– Майского жука, – пожал плечами Петька.
Поля подбежала к Эвелине и громко крикнула: «Стой!» Девочка от неожиданности остановилась.
– Стой смирно и не ори!
Поля сняла жука, который сидел около банта, крепко зацепившись за волосы, и, осторожно прикрыв его в кулаке, пошла назад в песочницу.
В это время из подъезда вышла Варвара Семёновна. Эвелина бросилась к ней с громким плачем. Испуганная бабушка прижала к себе внучку и стала успокаивать, одновременно выспрашивая, что случилось. Громко рыдая, внучка между всхлипами что-то говорила. Нахмурившись, Варвара Семёновна обратила взгляд на беседку и, погрозив пальцем, громко сказала: «Ну, Петька, подожди! Пусть только мать придёт!» И увела внучку домой.
Поля искоса посмотрела на Петьку, удручённо повесившего голову, и решилась:
– Попадёт?
Петька молча кивнул. Потом презрительно бросил:
– Подумаешь, жук. А крику-то!
Поля согласно кивнула, что крику было много.
–А ты не боишься?
– Нет. Просто бывает неприятно, если по тебе кто-то ползёт.
– Это да.
Петька сделал бодрый вид и восхищённо сказал:
– Зато как она визжала! И прыгала даже.
– Петька, – осторожно сказала Поля. – А если бы у неё была арахнофобия. И она бы от страха заболела или даже умерла.
– Что у неё было бы? – вытаращил глаза Петька.
– Арахнофобия, – повторила Поля. – Боязнь пауков и всяких насекомых (Поля любила запоминать новые, непонятные слова).
– Умная