Бить нужно смело. Юлия Флёри
вдавила педаль газа в пол, заглушая его последнюю фразу, но наивные слова всё равно прорвались и заставили захлебнуться всё настающей агонией.
– Даже пытаться не советую. Иначе я сделаю больно тебе, – вроде и смешливо бросила она, плавно трогаясь с места, а Рус изменился в лице.
– Ирма, подожди, давай поговорим! – тяжело сглотнул он и сделал попытку на ходу открыть дверцу. – Дай мне объясниться! – прокричал уже вдогонку удаляющегося авто.
Говорить Влада не хотела. Впрочем, видеть его не хотела тоже. Не сейчас… До этого самого момента поддерживать отношения с Балашовым было крайне выгодно. Это избавляло её от львиной доли мужского внимания – тягаться с наследником дальневосточной «империи» были готовы немногие. Правда, здоровая конкуренция вовсе ни при чём. И снова Берта оказалась права: Рус частенько подчищал историю её любовных приключений. А вот сегодня перегнул, и Владе сделалось тошно.
Его откровение ударило очень больно, но вовсе не по самолюбию. «Ты вызываешь странные чувства»… Вызывает! И что?! Из желающих уничтожить и растоптать целая очередь! И никому из этой очереди не пришло в голову, что о ней нужно заботиться! Что нужно любить, оберегать, хотя бы попытаться отогреть! Никому и в голову не пришло, что она тоже умеет быть слабой! Но не в условиях «растоптать и уничтожить», разумеется…
Вся жизнь – борьба. Вся жизнь – соревнование за право быть первым! Девочкам в этой борьбе делать нечего, но папа так хотел сына…
Глава 13
Неприятная слабость прокатилась по горлу и упала в желудок. Влада устало вздохнула и ускорилась: ещё нужно заехать за псом. Лохматый кобель появился у Берты лет шесть назад… «Брат подарил» – поморщилась тогда подружка, явно пребывая не в восторге от этого чуда! По паспорту пса звали Гектор, и он был очаровательным! А совсем скоро Влада поняла, что «подарить ещё и дружбу» невозможно. Поэтому дружил Гек исключительно с ней, а Берту воспринимал как «кормушку» и инструмент для выгула.
Это был лохматый безобразник весом в полцентнера. Чистокровный немец. Выдрессированный, послушный, правда, не в меру активный. С Владой он позволял себе некоторые вольности, с Бертой же шёл, словно на выставке. Для Берты Гек оставался просто псом, для Влады стал самым настоящим другом. Если Берта уезжала, варианты, с кем же останется чудовище, не рассматривались. Влада звала его Чупа, позволяла валяться на диване и брала с собой на работу. И это были, поистине, лучшие дни в её никчемной жизни.
Жуткий вой из квартиры Берты прекратился, как только Влада шагнула из лифта – он её уже чувствовал. Чупа встретил любимицу на пороге с ремешком и намордником в зубастой пасти.
– К переезду готов? – рассмеялась Влада, с трудом, но всё же протиснувшись мимо него в квартиру.
В этот раз Берта оставила записку, сообщая, что вернётся через два дня.
– Слышал? У нас всего два дня, – оповестила Влада пса и неприятно поёжилась: подружка точно собиралась в спешке, и это было на неё непохоже. – Твоя хозяйка явно что-то искала. Может быть, совесть?