Ярость. Алекс Михаэлидес
Она согласилась не раздумывая.
Вы можете подумать, что Агати охотно приняла предложение, соблазнившись блеском Голливуда. И окажетесь неправы. Для нее не имело значения, куда ехать, лишь бы оставаться рядом с Ланой. В те дни Агати была совершенно очарована хозяйкой. Стоило Лане попросить, она поехала бы куда угодно, хоть на край света.
Итак, Агати отправилась с семьей Ланы в Лос-Анджелес, а затем в Лондон. Когда Лео вырос, она из няни превратилась в повариху, экономку, помощницу и – не льстит ли она себе? – стала доверенным лицом Ланы и ее лучшей подругой. Возможно, это немного за гранью дозволенного, но лишь слегка. В практическом, бытовом смысле Агати была Лане ближе, чем кто-либо еще.
Оставшись на кухне наедине с Бабисом, она с мстительным удовольствием медленно, дотошно проверяла по длинному списку, все ли он привез. Бабис страдал от этой пытки – он громко вздыхал и топал ногами. Решив, что с него достаточно мучений, Агати его отпустила. Затем стала раскладывать продукты по местам и прикидывать меню на ближайшие дни.
Только она налила себе чаю, как дверь черного хода отворилась. На пороге, в тени крыльца, стоял Никос. В одной руке он держал нож и устрашающего вида крюк. А в другой – садок с мокрыми черными морскими ежами.
– Чего тебе? – строго спросила Агати по-гречески.
– Вот. – Никос протянул садок с морскими ежами. – Для нее.
– А! – Агати приняла садок.
– Как их чистить, знаешь?
– Знаю.
Никос не спешил уходить. Казалось, он пытается заглянуть вглубь кухни, чтобы понять, есть ли там кто-то, помимо Агати.
– Что-нибудь еще? – Она нахмурилась.
Никос молча помотал головой.
– Тогда мне надо работать. – И Агати, решительно закрыв перед его носом дверь, поставила садок с морскими ежами на разделочный стол.
Сырые морские ежи были местным деликатесом, излюбленным блюдом Ланы. Никос сделал доброе дело, и Агати не возражала, что придется повозиться. И все же этот поступок Никоса ее обеспокоил.
Было что-то странное в том, как он смотрел на Лану. Агати обратила внимание на этот взгляд раньше, когда Никос встретил их на причале. Сама Лана ничего не заметила. Но Агати увидела. И увиденное ей очень не понравилось.
После стольких месяцев в одиночестве снова оказаться среди людей было непривычно. Отчасти приезд хозяев напоминал вторжение – как будто они захватили остров. Его остров. Нелепо думать, что остров принадлежит ему. Но Никос ничего не мог с собой поделать.
Он жил в одиночестве на Ауре почти двадцать пять лет и практически полностью себя обеспечивал: добывал все необходимое охотой и огородничеством. На заднем дворе сторожки у Никоса имелся небольшой огород, жили куры, а в море в изобилии водилась рыба. На Миконос приходилось ездить редко, лишь за самым необходимым типа табака, пива и традиционной греческой анисовой водки узо. Секс? Можно и без него.
Если вдруг накатывала тоска и хотелось