Стена. Пётр Александрович Марьяшов
равное – свои вещи. Не могу я иначе и делать не буду. Сколько бы во мне не вопило, не дергало и не умоляло. Это все лишь слабость, которая есть в каждом из нас. Ни блеск ювелирных магазинов, ни таблички банков не могли нарушить мои принципы. Разумеется, я ощущал всю тяжесть положения: насколько бы сильным человек не казался, соблазн прокрадывался в мысли. Всякий на моем месте испытывал бы такое давление и стремление к хаосу. Было очень трудно, но никто и не говорил, что человеком быть легко.
Я довольно редко ходил пешком. Даже посещая аптеку, я сходил на ближайшей к ней остановке, а потом уезжал оттуда же дальше. Пользовался в основном троллейбусами, хотя раньше можно было встретить и трамваи. К счастью или к сожалению, они совсем недавно пропали с улиц, оставив после себя только железные пути. Сейчас мне ясно виделось насколько город огромен. Раньше я этого не замечал. Угрюмые лица вечно недовольных людей так плотно прилипали к друг другу, что пространство можно было едва различать. Впервые отреченность людей от истинных масштабов их жизни меня напугала.
Через пару часов я вышел к парку. Совсем небольшая зеленая зона, которая теперь больше походила на сумрачный лес. Несмотря на его громоздкость и молчаливость, смотрелось все красиво. Здесь царило спокойствие. На входе меня встретила металлическая арка с подписью: «Парк им. Саши Зеленого». Слышал я и о парке, и об этом загадочном Саше. Можно сказать, что это был один из первых людей города. Он вел какую-то активную деятельность по защите экологии и часто становился объектом обсуждения газет и телевидения. Может быть, мне удалось бы проникнутся к нему хоть каким-то уважением, если бы не последний о нем сюжет. Его фонд оказался просто способом отмывания денег. Однако даже несмотря на такой исход, я сейчас нахожусь в парке, построенным благодаря ему.
Навстречу мне подул ветер. На этот раз я не ощутил в нем холода, да и дул он мне в лицо, а не из-за спины. Приятная свежесть окатила лицо. Кроны деревьев тихонько зашуршали своей листвой и редкие кусты последовали их примеру. Я прошел вперед и окунулся в непередаваемую атмосферу. Заброшенные, но довольно чистые дорожки мелькали перед моими глазами. Лавочки неутомимо ждали новых посетителей. Мусорные бачки едва заметно покачивались и были абсолютно пусты. Я набрал полную грудь воздуха и впервые ощутил умиротворение. Здесь даже было посветлее чем в остальном городе, и тени уже не были такими устрашающими. Все словно было призвано успокоить. Я наслаждался этим.
Время тут текло по-другому. Более лениво. Но это не смогло затупить мою интуицию. Я понимал, что уже прошел достаточно много. Парк оказался довольно-таки длинным, и, обходя очередную клумбу, я наткнулся на карту. Судя по ней, я находился где-то в середине. Тут были и беговые дорожки, и велосипедные. Много беседок, расставленных почти по всему периметру, а недалеко от меня возвышалась главная достопримечательность – статуя. Я прикинул свой путь до ближайшего выхода, который приведет меня к нужной части города, и понял, что