Дело смотрительницы (сборник). Агата Кристи
сообщила Пончик. – Он так и сказал: «Святое место».
Доктор недоуменно взглянул на нее.
– Святое место? – переспросил он.
– А вот и Юлиан, – Пончик обернулась на звук шагов мужа, донесшийся из прихожей. – Юлиан! Иди сюда.
В комнату вошел приходской священник Юлиан Хармон. Он казался старше своих лет оттого, что всегда напускал на себя какой-то ученый рассеянный вид.
– Боже мой! – произнес Юлиан Хармон, останавливая мягкий и удивленный взгляд на хирургических инструментах и на распростертом на диване безжизненном теле.
– Он был в церкви, умирал, – принялась объяснять Пончик, экономя, как всегда, слова. – У него огнестрельная рана. Ты знаешь его, Юлиан? Кажется, он произнес твое имя.
Священник подошел к дивану и посмотрел на умирающего.
– Бедняга, – проговорил он и покачал головой. – Нет, я его не знаю. Почти уверен, что прежде не видел его никогда.
В это мгновение лежащий снова открыл глаза. Он перевел взгляд с доктора на Юлиан Хармона и с него на его жену. Умирающий стал вглядывался в ее лицо. Гриффитс шагнул к нему и настойчивым тоном сказал:
– Не могли бы вы объяснить нам…
Но незнакомец, не отрывая глаз от хозяйки дома, пробормотал слабым голосом:
– Прошу… прошу…
Затем по его телу прошла легкая дрожь, и он умер…
Сержант Хейес лизнул карандаш и перевернул страницу блокнота.
– Итак, это все, что вы мне можете рассказать, миссис Хармон?
– Да, все, – сказала Пончик. – Вот вещи из его карманов.
На столе рядом с локтем сержанта Хейеса лежали бумажник, видавшие виды старые часы с инициалами В.С. и обратный билет до Лондона. Ничего больше.
– Удалось выяснить, кто он? – осведомилась Пончик.
– В полицию звонили некие мистер и миссис Экклз. По-видимому, он ее брат. Убитого звали Сэндборн. В последнее время у него были проблемы и со здоровьем, и с нервами. Недавно он почувствовал себя хуже. Позавчера вышел из дома и не вернулся. И у него был револьвер.
– А здесь он сошел с поезда и застрелился, – подхватила собеседница. – Но почему?
– Ну, понимаете ли, у него была депрессия…
Пончик не дала ему договорить.
– Я не о том. Я спрашиваю: почему он оказался здесь?
Поскольку сержант Хейес явно не знал ответа на сей вопрос, он предпочел ответить уклончиво:
– Он приехал автобусом, что прибывает в пять десять.
– Приехал, но почему? – настаивала Пончик.
– Не знаю, миссис Хармон, – сдался наконец сержант Хейес. – Это нельзя объяснить. Если рассудок помрачен…
Но Пончик докончила вместо него:
– То это можно сделать где угодно. И все-таки, мне кажется, необязательно садиться на автобус и ехать в такую глушь, как наша. Ведь он, кажется, здесь никого и не знал?
– Трудно сказать наверняка, – промямлил сержант.
Он виновато покашлял и проговорил, вставая со стула:
– Собственно