Взрывной характер. Сергей Зверев
Ведь время меняет людей. Неизвестно, какие «тараканы» после нескольких лет жизни на Украине у Речника, вдруг оскорбится?
«Ну и что? – тут же успокоил себя Демон. – Мне-то что с того? Детей с ним, что ли, крестить?»
Однако Речник проглотил обиду и продолжал давить:
– Неужели тебе не хочется туда поехать?
– Конечно, зло берет, без этого никуда. Но ты же прекрасно знаешь, мы – это особый разговор. И там пока есть кому воевать.
– Вот скажи, – подался вперед Речник, – а если бы тебе приказали убить нашу главную бандеровскую сволочь, смог бы это сделать?
– Если бы приказали, то с удовольствием взялся бы за это дело, – признался Демон, ловя себя на мысли, что Речник будто бы прощупывает его. – Но гарантировать, что получится, не могу. Его безопасность обеспечивают тоже не дураки…
– Ты сегодня по турагентствам чего катался? – сменил тему Речник, словно почувствовав, что начал настораживать собеседника.
– В отпуск хотим съездить, – ответил Демон и посмотрел на стоявшую к ним спиной у плиты Перову. – Правда, под конец решили отправиться своим ходом.
– Случайно, не в Крым?
– Нет, – покачал головой Демон. – Есть место под Сочи…
Глава 2. Гурманы ощущений
Яркое солнце гоняло по куполам церквей гигантских солнечных зайцев, которые бесшумно прятались в листве верхушек росших вокруг храмов берез и лип.
– Танюха, а ты замуж собираешься? – уставившись на крашеную блондинку, спросил молодой мужчина с помятым лицом.
– За тебя, что ли?
– Почему обязательно за меня? Я для семейной жизни не годен.
Танюха надула огромный розовый пузырь из жевательной резинки, смачно щелкнула им, оставив на кончике вздернутого носика кусок липкого розового вещества. И усмехнулась:
– Маклер, а почему тебя это вдруг заботить стало?
– Просто интересно. – Мужчина, которого назвали Маклер, заботливо снял с ее носика кусок жвачки. – Все девушки мечтают выйти замуж, обзавестись детьми…
– Ты к чему клонишь? – насторожилась она.
– Даже представить тебя не могу за стиркой пеленок, – продолжал развивать он свою мысль.
– Фу! – скривилась Танюха. – Нашел о чем говорить. Тебя что, кроет так?
– Ничего меня не кроет, – обиженно проговорил Маклер.
Он явно не мог сосредоточиться и ясно сформулировать свою мысль, отчего морщил лоб, странно кривил губы и то и дело плевался, большей частью себе на штаны и на грудь.
– А мне кажется, что у тебя от этой «дури» совсем «крыша» поехала.
– Может быть, – легко согласился он и, словно проверяя, тронул висок.
– Тебе тридцать пять, а на вид уже под полтинник, – зло продолжала она. – Даже виски поседели.
– Что есть, то есть, – в очередной раз согласился он и потер покрытый трехдневной щетиной подбородок.
– Выглядишь как старик, а ведешь себя как шпана! – не унималась Танюха, явно желая разозлить великовозрастного дружка.
– Кто