Первый шаг Некроманта. Илья Рэд
пятнах.
– Хуже хлева, – презрительно сморщился я, чтобы разговорить старуху.
Моя злость потихоньку отошла на второй план, и я понял, что погорячился, но извиняться не собирался.
– Ох-х, – устало выдохнула она и закатила глаза.
Временами она смотрела на меня с интересом, но скорее как на какую-то зверушку, не слишком умную, взбрыкивающую, но выкинуть которую жалко или нельзя.
По ощущениям мне в этом теле лет восемнадцать. Если подбирать наиболее точное слово, чтобы описать первое впечатление о себе: «щуплый». А ещё болезненный, сутулый, и в животе бардак – повышенная кислотность. В общем, проблем с этим организмом не оберёшься.
Важно другое: после подмены сознаний я каким-то образом выжил и попал в незнакомую страну.
Марфа, скорее всего, была моей сиделкой или воспитательницей. Женщина разглаживала стрелки на длинном платье и прислушивалась, чего-то ожидая. Точно. Этот Пётр. С мужчиной я бы поговорил, но о чём?
Тут я задумался. Опыт подсказывал, что в незнакомой обстановке сразу выкладывать все карты – верх глупости. Ну, хотя бы постоять за себя могу. Поискав глазами что-нибудь острое, я приметил ту самую игрушечную сабельку.
Отлично. Конечно, не ритуальный кинжал, но если зачаровать, можно ускорить создание слабеньких заклинаний. И тут я вспомнил, что тело-то не моё, а значит, и способности к магии под вопросом.
«Нет-нет, я чувствую, точнее, знаю, что талант тут есть, но…»
– Твою ж мать!
– Ты чего ругаешься? А ну, прекрати, иначе всыплю, сукин ты сын!
Я с удивлением вытаращил на неё глаза. Во баба даёт, других учит, а сама за языком не следит.
– Тише, тише, я женщин не бью, не в моих правилах, – плохо дело, сабелька-то совсем тупая, даром, что из железа. – Лучше точильный камень дай.
– Зачем, горе ты криворукое?
– За языком следи. Тащи камень, иначе и это убирать будешь, – кивнул я на поднос с чашками на столе и угрожающе взялся за его край. Саблю, само собой, положил обратно, чтобы эта дура ничего не заподозрила.
– Может, тебе ещё что принести? Станцевать, а?
– Ты моя служанка, выполняй, что тебе хозяин велит, – я не понимал, почему эта женщина не слушается, ведь всё в ней выдавало статус прислуги, со мной никогда ещё так пренебрежительно не обращались, даже в молодости.
– Ах, ты, мелочь шкодливая, щас я тебе дам… – она угрожающе достала откуда-то палку с привязанным кожаным хлыстиком. На конце эта штука разветвлялась пучком в несколько полосок.
Худое тело сиделки тряслось от негодования, и, признаться, я не ожидал от неё такой прыти. Свист – и вот на моей руке появился след. Снова замах, и заалела вторая красная полоска. Затем третья, четвёртая. Я отпрыгнул к столу и схватил спасительную сабельку.
– Отойди, дура, или я прикажу выпороть тебя! – эти слова ещё больше разозлили гордячку, и она с истошным рёвом кинулась ко мне уже с кулаками.
Чудом отпрянув, я попытался проскочить мимо, но меня схватили намертво за серую рубашку и от всей души ударили по лицу той самой плёткой.