Текел. Дэвид Зурабович Лазба
вздохнул:
– Какой рассказ-то?
– Который про школу.
– Ты выбрала самый гнусный рассказ, который я написал?!
– Нет! Он чудесный! Мне он больше всего понравился.
– Что ж, ладно. Пусть будет по-твоему. Во сколько тогда заезжать?
– В три уже начинается все.
– А адрес какой?
– Минутку!
Она отошла от трубки, прошуршала чем-то, вернулась и назвала мне адрес. Просчитав в голове примерный маршрут, я сказал:
– Значит, заеду за тобой без двадцати три или в половину.
– Ты на машине что ли будешь? – Удивилась она.
– Да. – Я сделал небольшую паузу, а затем добавил. – Возьму у брата.
– Ну, тогда до встречи!
– Давай!
– Целую. – Сказал я напоследок, но мне никто не ответил.
Брат был в командировке, его машина пылилась на парковке, и я подумал: «почему бы не воспользоваться?»
По дороге я несколько раз непринужденно нарушил правила, но благо нигде не стояли полицейские. Водительские права я получил совсем недавно и немного путался со знаками, но в целом водил сносно. Машина была автомат, быстрая, послушная, но, к сожалению, у нее руль справа – к этому нужно еще привыкнуть. Припарковавшись возле четырнадцатиэтажного дома, я позвонил Софье:
– Я на месте, выходи. Белая «тойота».
– Уже иду! – Задорно ответила она.
Я положил трубку, отпил воды из бутылки и стал дожидаться, осматривая район. Слева от меня располагалась детская площадка, рядом с ржавыми и, должно быть, поломанными качелями. На одних качался маленький мальчик годиков четырех. Казалось, что он вот-вот свалится или качели просто рухнут и раздавят его. Вокруг не было ни одного взрослого, который мог бы походить на его родителя. Площадка вообще пустовала, мальчик был там один, в полном одиночестве. Я очень надеялся, что за ним все же приглядывает из окна какая-нибудь бабушка, поэтому решил не подходить.
Затем я посмотрел направо: прилавок с сигаретами, выпивкой, едой. А близ него стоял какой-то мужик и что-то говорил продавщице в маленькое окошко. Я едва ее разглядел, и насколько понял, она была пухлой с распущенными белыми волосами. И все губы в какой-то розовой, наверняка, липкой и дешевой помаде. Мужчине было за сорок, а вот ей, думаю, уже перевалило за пятьдесят. Они оба безнадежные и оба неудовлетворенные. Шикарная пара. Одобряю.
Наконец-то показалась Софья. Красивая, нарядная, подтянутая. Ее черные волосы развивались на ветру, и худые гладкие ноги плавно направлялись в мою сторону. «Только не порти ей настроение» – подумал я. – «Не смей»
Вспомнилось вчерашнее безрассудное состояние изнеженности. Угрюмость сошла и нахлынуло ликование. Это праздник. Но почему на нее никто не смотрит? Как мир может заниматься своими делами, когда по Земле ходит такая изящная, обворожительная молодая девушка с таким необыкновенным именем? Софья. Как можно не заметить такое красивое создание? Мне говорили,