Корни ненависти. Эва Гарсиа Саэнс де Уртури
ты бывала здесь раньше, – сказал я, пока Эстибалис парковалась.
– Да, но я посещала выставку во внеэкскурсионное время и понятия не имела, что старый хозяин башни обитает в этом же здании.
– Башня, может, и старая, а вот владелец – нет, если верить Пруденсио, – заметил я, вылезая из машины.
Мы пересекли небольшой мост, вошли во двор – и словно попали в другое время. У наших ног лежала огромная роза ветров, выложенная из гальки. Над головами располагались римские весы с датой «1777», а на земле тут и там стояли оббитые скульптуры. Чистое Средневековье. Потрясающе.
У маленькой стойки сбоку от входа нас встретила очень высокая молодая женщина с ямочкой на подбородке и заплетенными в длинную косу волосами. Мы предположили, что она и есть гид, которого городской совет нанял проводить экскурсии по открытой части башни.
– Добрый день, – начал я, – мы пришли…
– Вы звонили? На сегодня у меня не запланировано посещений, – сказала она приятным голосом.
– Отдел уголовных расследований, – вмешалась Эсти, показывая свой значок. Она уже начала терять терпение и отбросила любезности. – Можем ли мы увидеть хозяина башни?
– Конечно. Я передам ему, что вы здесь. – Девушка нажала кнопку домофона рядом с полированной деревянной поверхностью.
Я оглядел рабочее место гида. Древний компьютер, витрина с каталогами и больше ничего. Я представил, как она долгими часами скучает в этом забытом раю посреди пшеничных полей.
– Рамиро Альвар, к тебе посетители, – все тем же ровным тоном произнесла девушка.
– Меня нет.
– Я думаю, тебе лучше их принять, – настаивала она.
– Это инспектор Лопес де Айяла из уголовного… – начал я.
– Лопес де Айяла? Выходит, они еще не все вымерли… Поднимайтесь. Я вас приму. – В голосе молодого человека слышалась властность, которой мне временами недоставало.
– Ступайте на третий этаж. Он в кабинете, в зале с пейзажами, – сообщила девушка.
– О, так у графа несколько кабинетов, – сказала Эсти не то с благоговением, не то с сарказмом.
Богатые люди всегда на нее так влияли, и она не умела это скрывать. Эстибалис выросла в крайней бедности, в ветхой лачуге в пятидесяти километрах отсюда.
Не обращая внимания на ее комментарий, гид открыла дверь, ведущую к деревянной лестнице. Мы поднялись на третий этаж и вошли в зал, стены которого были оклеены полотнами с изображением сцены охоты: свора гончих преследовала желанную добычу.
Затем появился хозяин. Очевидно, с единственной целью – ошеломить нас.
Он медленно и уверенно прошел перед портретами своих предков, сцепив руки за спиной и насмешливо улыбаясь уголками губ. Выглядел он как озорной мальчик, демонстрирующий свою игровую комнату, или домик на дереве, или палатку на лужайке за домом.
Рамиро Альвар Нограро, в сутане и алой ризе с изящной вышивкой, был самым привлекательным аббатом, священником или епископом