Операция «Драконья мама», или Не ваше дело, лорд Драко. Екатерина Богданова
этого вихря? Неужели бабочки могут переносить людей? – зачастила я вопросами, семеня за ним.
– Лита, отстань, а, – прошипел Эдрин.
– Ну уж нет! Рассказывай, давай, – потребовала я, схватив его за мокрый рукав.
Драко покосился на мою руку, потом перевёл взгляд на грудь и нахмурился. Куда это он уставился?! Аж прикрыться захотелось.
– Что с тобой случилось? – кивнул он на слегка окровавленную, изодранную рубашку.
– Да, ерунда! – отмахнулась я с облегчением. – Жар слегка перенервничал.
– Что значит, ерунда?! – воскликнул он. – Лита, ты сама как ребёнок! Это же дракон, раны от их когтей заживают в разы медленнее обычных. Да ты кровью истечёшь, если царапины не обработать!
– Ой, – прошептала я, осматривая свою руку. – Не знала…
– А почему, по-твоему, их так боятся, и в тоже время жаждут заполучить? Драконье пламя может затушить только дракон или очень сильный маг огненной стихии, а когти и шипы взрослого дракона способны убить одной царапиной. И чему вас только учат в этом вашем институте Былых Времён?! – покачал головой Эдрин.
– Что сами знают, тому и учат, – проворчала я. – Будто наши профессора виноваты, что почти все сведения о драконах утеряны.
– Ой ли, – хмыкнул он. – Охотники прекрасно знают всё, что нужно. И ваши преподаватели, наверняка, тоже.
Мы как раз дошли до места привала, Эдрин подхватил свою сумку и пошёл за палатку, а я полезла внутрь, проверить, как там наш дракончик.
Жар сидел на покрывале и игрался со своим хвостиком. Вернее, пытался до него дотянуться. Но у малыша это никак не выходило, из-за толстого пузика и тяжёлой попы. Маленькие крылышки вздрагивали и топорщились каждый раз, когда Жар упускал хвостик и недовольно бил лапками по покрывалу.
Какой он лапочка! Я буквально влюбилась в этого малыша. Не представляю, как отдам его матери. А о том, что может случиться, если мы не успеем её найти, вообще думать страшно.
– Лита, иди сюда! Нужно обработать твои царапины, – позвал меня Эдрин.
Я взглянула на себя и потянулась к рюкзаку. Сначала надо переодеться. Руку и плечо, так и быть, позволю полечить, а вот грудь и сама заживёт. Оголяться перед Драко я не собираюсь!
Не успела я выудить из рюкзака запасную одежду, как в палатку заглянул Эдрин, полностью сухой и в чистой, безупречно отглаженной белой рубашке. Это уже начинает подбешивать! У него что, в сумке ещё и прачка спрятана, которая выдаёт по требованию наглаженные сорочки и брюки с идеальными стрелками?
– Не спеши переодеваться. Испачкаешься кровью, – проговорил Драко, заметив сменную рубашку у меня в руках. – Дай сначала царапины залечить.
– Да я осторожно переоденусь и рукав заверну, – ответила, выдавив улыбку.
– У тебя пятна крови не только на руке, – с намёком произнёс он, уставившись на мою грудь.
– А там само заживёт, – проворчала, опустив взгляд.
– В том-то и дело, что не заживёт. По крайней мере, не так быстро, как ты думаешь. Раны будут кровоточить дней пять, даже самые