Остаться человеком. Евгений Шаляпин
техники выносили из дверей «Центра» демонтированные консоли вычислителей и метрикуляторов с толстыми выпуклыми экранами и металлическими сенсорными клавиатурами, украшенные технософскими узорами и символами.
– Гражданин маршал, как вы можете прокомментировать этот инцидент? – спросил один из газетчиков, столпившихся вокруг Марциала.
– Данное заведение производило больше продукции, чем необходимо, продавая излишки в целях наживы. Проведенная нами карательная акция служит предупреждением другим и напоминанием о стремительности и неотвратимости правосудия. А также о жестокости наказания для казнокрадов, взяточников и коррупционеров.
– Что будет с остальными сотрудниками?
– По результатам детального расследования, люди, не замешанные в махинациях, будут возвращены на занимаемые должности, остальным грозит каторга или специализация, это решит суд.
Сзади к Сол почти неслышно подошел Декарт, бывший новичком в отряде:
– Жестко ты с ним.
– Нытики паршивые. Живут как в санатории, спят по десять часов2, едят по расписанию. Им, поди, не приходится драить очки бритвами, красить траву в нужный цвет, играть с дембелями в «сушеных крокодилов», стоять часами навытяжку. А потом совершать марш-броски в полной выкладке и прыгать к черту на рога. И постоянно получать от центуриона так, что местный надзиратель кажется просто душкой.
Боец оглянулся на киборга Хаста, такого же ветерана, как и они, которого уводили полицейские, и снизу вверх заглянул в лицо бывшей десантницы. Несмотря на то, что она вряд ли старше пятидесяти пяти3, тяжелый взгляд глубоких темных глаз был старым и смертельно уставшим.
– Ты где служила?
– Третий десантно-штурмовой, первая когорта, первая манипула, – спокойно ответила Сол, отстегивая шлем.
– Примипил Кассий?
– Так точно, – немного устало произнесла она, стягивая с яркой шевелюры тонкую черную шапочку-подшлемник.
– Я думал, никто не выжил, – глаза Декарта округлились. Он стоял рядом с одной из армейских легенд. Подвиг Третьего десантно-штурмового легиона уже вошел в учебники истории.
– Выжило двенадцать. Лазарет покинуло пятеро. На своих двоих – трое. Ну, а ты где служил?
– Двадцать первый авиа-пехотный. Абордажная команда.
Сол молча посмотрела на напарника и протянула ему самодельную плоскую фляжку с коньяком, которые бывалые десантники умело прятали в амуниции.
– Слушай, – он отхлебнул и немного помедлил, не решаясь задать следующий вопрос, – тебе не надоело убивать?
– Я больше ничего не умею. И только так я чувствую себя… живой.
Гектор наслаждался трехдневным отпуском в компании Терции, на берегу огромного чистого озера посреди живописной горной природы провинции Иитари в самом сердце континента. Скалистые берега и густая зелень, посреди которой были натыканы деревянные
при более длинных сутках, людям нужно больше времени на сон.
в году 180 дней. Таким образом, Сол около 34 земных лет.