Посметь мечтать. Ника Лемад
Я очень сожалею, но мне придется уйти. Помнишь, я говорил о Дорайнуриме? – поискал хоть какой-то отклик; постарался не расстраиваться, не обнаружив его. – Не знаю, сколько времени займет наш спуск в этот раз, ведь мы замахнулись на выработки за Пятым центром. Надеюсь, что меньше чем половину триместра. – Райер замолчал, прогоняя повисший перед глазами безумно долгий промежуток времени. Дни, которые проведет вдали от лагеря. Часы, наполненные ожиданием, смешанным с жутким страхом перед вестями от матери. – Оставлю здесь Таймина, пусть развлекает тебя, хорошо? Ты видел Тиена?
Быстро прижал руку Джуна к своей щеке, без единого звука отчаянно молясь, чтобы за время его отсутствия не изменилось состояние в худшую сторону. Чтобы эти проблески сознания не оказались попытками попрощаться.
– Ты должен меня дождаться! – произнес как можно жестче. Желал, чтобы Джун расценил тон как угрозу и остерегся умирать. – Я приведу с собой кое-кого. – Затаил дыхание, почувствовав, как дрогнули пальцы брата. Стальные глаза наполнились сознанием, заблестели. По поверхности геля пробежала рябь, когда Джун двинул головой на голос.
Вопрос. В такие минуты возвращения он общался вопросом, отражая его во взгляде. И сейчас Райер прикусил губу, зачарованно вглядываясь в ожившее лицо.
– Боже, – прошептал, сберегая в памяти эти редкие мгновения. – Сайя. Джун, я приведу Сайю. Помнишь ее?
Джун долго смотрел на него. Точно на него, и брат мог поклясться, что понимал каждое слово. А потом медленно опустил ресницы.
Райер в ту же секунду утратил выдержку, и без того насилу натянутую; спазм сдавил горло. Не поверил своим глазам, когда из-под закрытого века скатилась слезинка. Крошечная, она сразу исчезла в геле, поддерживающем голову. После которой остался след, блестящей полосой прочертивший острую скулу.
* * *
Мия ждала визита представителей закона с того самого момента, как стала известна личность врага гвардии, основательно проредившего строй гвардейцев об стены медцентра. И до того измотало ее это ожидание, что начала вздрагивать от каждого стука, звонка. Громких голосов, доносившихся с первого этажа. Заметила за собой, что раздраженно кричит на уборщиц, стучащих по полу швабрами. На бармена, под утро расставляющего бокалы после мойки. Несется на кухню, чтобы высказать поварам, гремящим посудой.
По истечении третьего дня ареста одной из танцовщиц в борделе после закрытия работники перемещались только на цыпочках и говорили исключительно шепотом. И лишь о произошедшем. О Кэт, доброжелательной и скромной коллеге, на которую каждый из борделя показал бы пальцем в последнюю очередь, и то будучи не в своем уме.
Она не могла. Ее оклеветали. Подставили просто потому, что на нее положил глаз один из сросшихся с сине-черной формой. Разноцветный демон, покалечивший немало душ и тел. Уверены были в этом все. Мия продолжала трястись, ни на минуту не расставаясь с бокалом вина. С таблетками успокоительного.
И все поглядывала в сторону сейфа, где среди прочих бумаг закопался