Аметистзоя. Наталья Патрацкая
охрана, а только что никого не было. Они постояли и ушли, оставив… Алевтина сорвалась с места и правильно сделала: у ворот стояла бутылка и лежала закуска. Алевтина потянулась за бутылкой.
Охранник схватил ее за руку:
– Куда, Алевтина?! Не для тебя стоит.
– А ты откуда меня знаешь?
– Ты меня не помнишь?
Алевтина напрягла всю свою память, но не могла вспомнить ровным счетом ничего.
– Не помню! – вскрикнула скрипучим голосом Алевтина.
– Я Прохор.
– У меня нет мужей с именем Прохор. Я одна! – гордо заявила Алевтина.
– Совсем ты плохая стала, а какая красавица была, – заговорил Прохор.
– Ты меня не тревожь. – сказала Алевтина, описывая рукой в воздухе движения.
– Ты что, за воздух держишься?
К ним подошла Сюзанна, которую вызвал охранник:
– О, опять ты, Алевтина, здесь бродишь! Ушла бы ты куда подальше, пока идет выяснение падения самолета.
– И эта меня знает, – пробурчала Алевтина.
– А кто тебя не знает! – в сердцах сказала Сюзанна. – Раньше от тебя всегда пахло цветочными духами, а теперь! – И она с горечью махнула рукой.
– Сюзанна, ты не волнуйся за нее, побродит тут лето и уйдет. – сказал Прохор.
– Алевтина, ты пол можешь мыть? – с надеждой на понимание спросила Сюзанна.
– У меня земля вместо пола, ее мыть не надо.
– Уборщицей будешь работать в административном здании?
Взгляд Алевтины покрылся мглой, и она побрела к насесту.
– Сюзанна, она не в себе, что ты от нее хочешь? – спросил Прохор.
– Вернуть к жизни.
– Напрасны твои усилия. Ты лучше скажи, почему самолет разбился?
– Черный ящик нашли, такие люди разбились! – воскликнула Сюзанна и всхлипнула.
Алевтина побрела вдоль рва, зарастающего травой и кустарником, к своей землянке. Рядом с землянкой стояли люди; она спряталась за большой куст и стала слушать.
– Здесь нашли погон погибшего майора.
– А что, если он жив?
– Это невозможно, его останки обнаружены на месте аварии.
– Да, но кто—то в кучку сложил останки именно майора, их узнали его друзья.
– Странно, есть вероятность, что в старой землянке живет человек. Надо ее сровнять с землей и поставить плиту.
– Будет выполнено, товарищ…
Алевтине дальнейшее было не интересно; ее летнюю дачу собирались засыпать, заасфальтировать. Она пошла в сторону от людей, от траншеи, куда глаза глядят.
Споткнулась, упала, очнулась Алевтина в палате.
– Прохор, Алевтина в себя пришла. – сказала Сюзанна.
– Алевтина, ты меня узнаешь? – задал свой обычный вопрос Прохор, он ей задавал его уже не первый раз, его глодала совесть, но признаваться в своей вине он не собирался.
– Прохор, это ты? – прошептала Алевтина.
– Я! Узнала, она меня узнала! – закричал Прохор. – Только я не понял,