Прибытие. Алекс Ключевской (Лёха)
увлечены, то ли мы шли относительно бесшумно. Идти дальше – это подставиться под все шесть клыков, и хер знает сколько шипов на спине. Дед поднял правую руку и дал отмашку. Ружьё тут же взлетело и привычно легло, упёршись прикладом в плечо. Бах-бах! С противоположной стороны дороги почти синхронно бахнуло. Патроны мы взяли заряжённые пулями, и все три пули вошли в тело хряка под разными углами. Расстояние-то, тьфу, как тут можно промахнуться?
Вот только пули эту тварь не убили. Кабан взревел, развернулся и бросился на меня. Почему он решил, что менее опасен, понятия не имею, вот только перезарядиться уже не успевал. Ружьё плавно опустилось на землю, а я выхватил нож.
– Ромка, в сторону! – раздался крик откуда-то со стороны, и я сначала хотел отмахнуться, зло оскалившись, но потом до меня дошло, что со своим ножом я ничего сделать с этой тушей не смогу, и ушёл с траектории его движения.
Не удержался на обочины и съехал в кювет. Хорошо хоть не кувырком скатился. Хряк в это время резко затормозил, развернулся и взвизгнул, а в воздухе поплыл неповторимый аромат Серёгиного самогона.
Я выскочил обратно на дорогу, в тот самый момент, когда кабан, отряхиваясь от вонючей жидкости, с налитыми кровью глазами, поскальзываясь на мокрых осколках разбитой бутыли, понёсся на выскочившего на дорогу Сергея. При этом он визжал на одной ноте, а красными глаза были возможно из-за того, что в них попал самогон. Дед в это время уже перезарядился. Бах! На этот раз пуля вошла прямо в налитый кровью глаз. Визг повысился на три тона, не меньше. Хряк вильнул, но тут же выпрямился и удвоил скорость. Что за свинья не убиваемая такая?
– Ах, ты, погань свинская! – заорал Сергей и вскинул руки. – На тебе, тварюга, получи! – и в сторону зверя полетело белое с жёлто-красными вкраплениями пламя.
Полыхнуло знатно. Визг ещё повысился в диапазоне. Хряк сделал два неуверенных шага и завалился набок. Пару раз дёрнул ногой и затих. Пламя тут же опало. Словно его и не было. Вот только запах палёной шерсти и поджаренного сала продолжал витать в воздухе.
Я поднёс к глазам часы. Потом потряс их и поднёс к уху. Часы шли. Но не может же быть, чтобы от того мгновения, как мы выскочили из-за поворота и до этого момента прошло три минуты? Или может? Закон относительности в действии?
– Вот ведь, только зря столько самогона на тварину эту извёл, – сокрушался Сергей, бегая вокруг осмолённого хряка и хватаясь за голову.
– Серёг, а ты из чего его гнал, и сколько в твоём пойле градусов было? А то полыхнуло так, что я с напалмом, грешным делом, перепутал. – К нему подошёл дед, разглядывая тело твари.
– Ой, не трави душу, Саня. А градусов, да чёрт его знает, Алевтина спиртометр выбросила. Вражина, а не баба. – Он сел на корточки и вцепился в волосы. Затем встал. – Я за рюкзаками. А то бросил всё за вами, сайгаками бешеными погнался. Но, зато, Саня, ты видел, как я сумел пламя погасить?
– Видел, – дед кивнул. – Ты иди за рюкзаками, да за башкой Вюртовской. А то как Колобок укатится. И хорошо, если сожрёт кто по дороге, типа этого